"Помог беженцам - под суд!"

По адвокатским делам мне нередко приходилось бывать в Смоленской области. На этот раз местом моей поездки стал город Гагарин, а причиной — уголовное дело, возбужденное отделом дознания местной полиции 29 января 2017 года в отношении пенсионерки Людмилы Александровны.Фабула дела оказалась простой. Из постановления о возбуждении уголовного дела следовало, что в период с 4 сентября 2015 года по 20 октября 2016 года Людмила Александровна умышленно, из корыстных побуждений, не имея намерения предоставить иностранным гражданам жилое помещение для проживания, осуществила фиктивную постановку их на учет, в чем усматриваются признаки состава преступления, предусмотренного статьей 322.3 Уголовного кодекса. Санкция за данное деяние предусматривает наказание до трех лет лишения свободы. Читатель справедливо спросит: «Разве допустимо из корыстных побуждений делать фиктивную регистрацию иностранных граждан? Разве не наслышаны мы про «резиновые» квартиры, в которых за определенную мзду регистрировалось до сотни гастарбайтеров, а сами они после такой регистрации растворялись на бескрайних просторах России?» Хороший вопрос, и спорить с этим никто не будет.

Однако в нашем случае ситуация иная. Иностранными гражданами оказались беженцы из Донбасса. Когда весной 2014 года начались военные действия на востоке Украины, в Россию хлынул небывалый поток людей, спасавшихся от войны. В основном это были семьи с маленькими детьми. Глава российского государства распорядился срочно создать необходимые условия для приема беженцев. По всей России на местах создавались пункты временного размещения граждан, им безвозмездно выделялись места в общежитиях, гостиницах, организовывались пункты питания и медицинской помощи, выдавались денежные пособия и т.п. Только в город Гагарин летом 2014 года прибыло около 200 человек, которых экстренно разместили на двух этажах педагогического колледжа. Однако мест для размещения не хватало. И тогда простые граждане стали принимать их в свои дома и квартиры.

Не осталась в стороне и Людмила Александровна. Когда к ней обратилась двоюродная сестра из города Углегорска с просьбой временно приютить семьи дочери и сына с тремя маленькими детьми, Людмила Александровна тут же откликнулась. Хотя сама она проживала в скромной двушке с мужем-инвалидом и взрослой дочерью. Людмила Александровна обратилась в местный отдел миграционной службы, и семьи беженцев были поставлены на учет. Далее к Людмиле Александровне обратился племянник с просьбой принять на временное проживание друга детства и одну пару молодоженов, поскольку в их городе оставаться было опасно, снаряды рвались на улицах. Никому не отказала милосердная женщина в помощи, всех приютила и всем помогала со своей скромной пенсии и зарплаты в 7500 рублей (есть такие зарплаты в России!), которую она получает в городской администрации, где работает инспектором единой диспетчерской дежурной службы спасения. При этом денег с людей не брала, на чужом горе капитала не делала.

Между тем беженцы потихоньку осваивались. Устроившись на работу, один из них получил место в общежитии местной текстильной фабрики, а две семьи из семи человек сняли поблизости однокомнатную квартиру, молодая пара в ближайшем селе устроилась работать на ферме, где преимущественно и проживала. Конечно, тесно, конечно, неудобно, но жизнь налаживалась. У двух семейных пар через год родились малыши, взрослые получили статус беженцев. При этом часть своих вещей из-за тесноты продолжали хранить в квартире Людмилы Александровны, у нее же часто оставались ночевать. Поскольку у Людмилы Александровны своих внуков не было, внучатые племянники стали как родные. И когда родители были на работе, баба Люда, как называли ее детишки, в свободное время забирала их к себе.

Все бы ничего, но неожиданно Людмилу Александровну пригласили в местный отдел полиции и объявили о возбуждении против нее уголовного дела за то, что она якобы фиктивно поставила на учет граждан Украины «без цели их проживания» по указанному адресу. Для женщины данное известие было как гром среди ясного неба. Как же так, беженцы жили у нее, корысти никакой она не преследовала. Да, спустя какое-то время они переехали на другие адреса, но все равно продолжали бывать у нее. По новому месту владельцы жилья зарегистрировать их не смогли. По этому поводу Людмила Александровна советовалась с начальником местного отдела миграционной службы, и он заверил, что проблем не будет, людям надо помогать. Вот и помогала — как могла, в силу своих возможностей.

Когда я вник в это дело, попытался понять мотив поведения сотрудников полиции. У них что, других дел больше нет и они искоренили все преступления в городе и районе? Или, как нередко водится в подобных случаях, они руководствовались желанием сделать хорошую статистику по раскрытию преступлений и отчитаться перед вышестоящим руководством? Судя по всему, именно так дело и обстояло, и город Гагарин здесь не стал исключением. 21 июня 2017 года в газете «Пенсионер Смоленщины плюс» появилась статья под названием «Доброта наказуема?..», в которой автор описал аналогичную ситуацию в Кардымском районе. «Сострадательная смолянка, инвалид первой группы, колясочница, пойдет под суд за то, что пожалела семью беженцев из Донбасса и прописала у себя», — говорилось в статье. За Татьяну Викторовну (так зовут женщину-инвалида) заступилась Смоленская областная организация Всероссийского общества инвалидов: «Мы были шокированы этой историей. Неужели в Кардымском районе пойманы все преступники, раз уж к ним приписывают тяжелобольного инвалида, внявшего зову сострадания?» Заканчивается статья следующими словами: «Как нам стало известно, во время Великой Отечественной войны украинская семья спасла от смерти мать Татьяны Викторовны. Женщина, помня материнские рассказы, хотела отплатить добром за добро…» Получается, что в Смоленской области сложилась такая практика применения закона.

Оправдание действиям сотрудников полиции может быть одно: закон всегда формален и его необходимо соблюдать всем. Но разве так трудно отличить корыстный мотив от реальной помощи людям? Любой среднестатистический гражданин способен в этом разобраться. Да, порой законы не соответствуют духу времени или принимаются в спешке и изначально являются юридически ущербными. Достаточно проанализировать практику Конституционного суда РФ, чтобы убедиться в этом. В нашем случае законодательную формулировку «фиктивная постановка на учет иностранного гражданина по месту пребывания» можно толковать по-разному. И пока шло разбирательство по уголовному делу, Конституционный суд РФ 19 июля 2017 года вынес постановление о проверке конституционности закона о миграционном учете в части содержания понятия «место пребывания», которое на практике трактуется узко. Суд указал, что вследствие несовершенства закона граждане подвергаются риску быть привлеченными к уголовной ответственности, поскольку лишены возможности осознавать противоправность своего поведения. Правда, это решение касалось другого дела, да и предметом рассмотрения были несколько другие отношения, но суть проблемы остается: миграционное законодательство нуждается в совершенствовании, а правоприменители должны учитывать не только букву, но и дух закона.

Однако наша история на этом не заканчивается. В примечании к статье 322.3 Уголовного кодекса говорится, что «лицо, совершившее преступление, предусмотренное настоящей статьей, освобождается от уголовной ответственности, если оно способствовало раскрытию этого преступления и если в его действиях не содержится иного состава преступления». Людмила Александровна характеризуется исключительно положительно и, конечно же, никаких иных преступлений не совершала. На протяжении всего следствия она давала подробные показания, являлась на все вызовы дознавателей и следователей, признала себя виновной, чтобы только не вызывали на бесконечные утомительные допросы, от которых у нее развилось сердечное заболевание, с чем она и попала в больницу. «Я эмоционально и нервно истощена и боюсь, что мое сердце не выдержит дальнейших испытаний», — заявила она на последнем допросе у следователя. И хотя по закону уголовное дело подлежит прекращению, следователь в этом отказала. На мой вопрос, почему не выполняете закон, ответ был лаконичен: «У нас принято, чтобы подобные дела прекращались в суде, а не на стадии расследования, чтобы не заподозрили сотрудников полиции в коррупции». Потрясающе! Можно дальше не комментировать…

Мой визит к исполняющему обязанности начальника полиции также ничего не дал, хотя последний и обещал разобраться. Складывается впечатление, что сотрудники местного отдела полиции прошли специальную школу, в которой из них вытравили чувство сострадания и гуманности. Помните советский мультфильм, в котором добрый и наивный чертенок старался всем помогать. Однако из него настойчиво делали черта, внушая принцип «начихательства»: «Любить себя, чихать на всех — и в жизни ждет тебя успех!». В этом плане гениальный роман Кафки «Процесс», в котором в гротескной форме описывается абсурдность буржуазного уголовного преследования, как две капли воды похож на нашу ситуацию.

Покидая город, я посетил Дом-музей Юрия Алексеевича Гагарина, возле которого стоит монумент матери первого космонавта Анне Тимофеевне. Сидит русская женщина-труженица на скамейке, ее уставшие руки покоятся на коленях, а сама она смотрит на всех приходящих и как бы спрашивает: «По совести ли вы живете, люди?»

P.S. На днях Президент России подписал закон об упрощении процедуры получения российского гражданства для украинцев. Хотелось бы надеяться, что реализация этого закона будет более бесконфликтной, нежели наша история.