Почему в Башкирии молодые отказываются от жизни?

— Тут... такое дело, — голос моего молодого родственника был хриплым и потерянным. … У нас тут... однокурсник умер, — и парень затих.

— Как умер?!

— С балкона упал..

— Упал? Сам?

— Похоже, что да...

Меня словно кипятком ошпарили: «Господи! И так этот извечный страх, знакомый каждой матери, что кто-то обидит твоего ребёнка, пусть даже он внешне и выглядит очень взрослым. А тут, оказывается, они и сами могут с собой такое сотворить». Эти мысли в моей голове по кругу крутятся уже много дней.

Лично погибшего я не знала, но была в курсе, что это умный и старательный, вполне рассудительный и весёлый товарищ. Без вредных пристрастий. Спортсмен. Родители нормальные, сына очень любили...

То есть нет ни одной причины на поверхности, которая бы объяснила произошедшую трагедию. А объяснить, понять очень хочется.

По официальным сообщениям, в Башкирии в прошлом году было совершено 35 детских суицидов. В итоге по абсолютному их числу (по количеству случаев на 10 тысяч детей) Башкирия вышла на первое место в Приволжском федеральном округе. Эта статистика касается несовершеннолетних. А ведь ещё есть дети постарше, теоретически — взрослые, на деле — совсем ещё юные. Если полистать хронику происшествий по республике за последние годы, то каждый год уже ставшие совершеннолетними или взрослеющие молодые люди, по своей воле шагают в небытие. Вот студентка прыгнула с 13 этажа, вот парень повесился, вот ещё один прыгнул с высоты... Теоретически беда может коснуться любого, у кого есть дети. Только вот за что?! И почему?! Знать бы! Помочь бы!

— Мы росли с осознанием, что безвыходных ситуаций не бывает. Молодые же люди сегодня любой тяжёлый момент воспринимают как безвыходный, — печально рассуждает 70-летний мужчина, выросший в тяжелые послевоенные голодные годы. — Кроме своих страхов и малого жизненного опыта, на них негативно влияет и то, что через интернет, социальные сети в их головы внедряют много информации, которую очень сложно переварить неокрепшему человеку. Иные с этой тяжестью просто не справляются.

— Я гоню свои страхи за сына и дочь из своей души и головы. Но плохо с этим справляюсь, — с горечью говорит 40-летняя женщина. — Сама я взрослела в 90-е годы. В 20 лет осталась с грудным ребёнком на обочине жизни. Но ни разу, даже в самые тяжёлые и невыносимые моменты в моей голове не появилась мысль уйти из жизни. Плакала, рыдала, злилась, ненавидела. Но иных вариантов, кроме как пробиваться, не возникало. Но я знаю, что поколение моих детей не такое. Единственное, что я могу, как попугай, повторять: «Я с тобой. Я всегда с тобой. Тебя не будет. Меня — тоже». И этот жёсткий и жестокий квест будет со мной всю жизнь.

Источник