Почему Башкирию испугала пенсионная реформа

— Мы все сдохнем, не дожив до пенсии! Правительство запланировало геноцид стареющего населения! — подобные этим длинные посты и петиции посыпались из разных мессенджеров 14 июня. Тогда стало известно о предполагаемом повышении возраста выхода на заслуженный отдых. Мужчинам — на пять лет, женщинам — на 8.

Большинство граждан понимает: если не будет повышен пенсионный возраст, то в скором времени просто некому будет отчислять деньги на пенсии действующим пенсионерам. Ведь нагрузка на одного работающего уже очень велика. Кроме того, сегодня редко кто уходит на заслуженный отдых, чтобы нигде не работать — пенсии слишком малы. Люди стремятся трудиться, чтобы не потерять уровень жизни. Пенсия плюс зарплата приносят сумму, на которую можно питаться и покупать лекарства. А уж те, у кого хорошая зарплата и должность, очень часто покидают рабочее место только «вперёд ногами».

Тем не менее, аргументов «против» повышения пенсионного возраста у людей много, и они разные. Одни говорят, что огромная армия граждан в возрасте после 50 лет останется безработной. Кто-то опасается предстоящей молодёжной безработицы. Иные считают, что после 60 лет человек просто не в состоянии качественно трудиться.

Есть ещё одна причина — подспудный страх попросту умереть с голоду. Ведь пенсионеры, несмотря на скудость большинства пенсий, очень часто становились единственными кормильцами своих семей в трудные времена. Началось это ещё с тех времён, когда ветеранам войны полагались продуктовые пайки и дефицитные товары, квартиры вне очереди. Всеми этими благами, конечно, вовсю пользовались их дети, внуки и даже правнуки.

А вспомните 90-е годы и начало 2000-х, когда на промышленных предприятиях и во многих госучреждениях месяцами, а то и годами не платили зарплату! Или платили её траченными молью вещами и заплесневелыми продуктами. Счастливы были те семьи, где был хотя бы один пенсионер. Он и кормил всех остальных домочадцев.

— Я сбежала из города в глухое село, где зарплату платили хотя бы мясом и мукой, а одевали моего маленького сына и меня родители-пенсионеры, — вспоминает приятельница. — А что будет, если теперь снова грянет какой-нибудь кризис или дефолт? Мне до пенсии оставалось три года. И уже я надеялась на то, что, в случае чего, смогу помочь своим детям продержаться до лучших времён. Теперь же, получается, я сама могу стать им обузой. Кто будет держать на работе хоть и опытного, но уже стареющего специалиста, если можно нанять за полцены молодняк?

— Мне и сестре, которые работали в системе образования, в «нулевые» выдавали талоны, которые можно было отоварить в магазине на окраине города. Там эти бумажки предлагали обменять на халаты, глиняные горшки, плесневелый горох, — вспоминает одна из моих бывших коллег. — Зато на бюджетные деньги с размахом городская администрация провела праздник с приглашением артистов российского масштаба. Это были торжества на наших костях. Когда несколько педагогов осмелились прийти в администрацию с петицией, нахрапистая чиновница (которая, кстати, сама некогда была учителем), гаркнула: «Жрите талоны». Хорошо, что у нас была мама, которая тоже работала в школе, но уже получала пенсию. На её шее был и отец, которому семь лет платили зарплату частями и с огромными задержками. Так и выжили...

Вот такое отягощённое прошлое, на мой взгляд, и вызывает бессильную злость и агрессию людей. И никакие раскладки и объяснения не помогут, пока граждане хоть пару десятков лет не проживут в относительно стабильной экономической обстановке, без проблем получая заработанное. Тогда, возможно, осознают, что не так-то это и страшно и бесполезно: работать долго.

Источник