Коммунисты в России сталкиваются с небывалыми репрессиями, нарушающими сложившийся баланс

Борис Кагарлицкий, ветеран диссидентского левого движения, гордится тем, что был политическим заключённым при режимах Брежнева и Ельцина. Теперь он может добавить в этот список Владимира Путина. Кагарлицкого только что освободили после 10-дневного заключения в московском СИЗО за размещение ссылки на заявление Компартии с обвинениями в фальсификации выборов в Думу, состоявшихся месяц назад.

Кагарлицкий находился в Сибири, где был политтехнологом у видного кандидата от коммунистов в Госдуму. Вернувшись в столицу, он обнаружил, что все избирательные округа города — за прокремлёвской «Единой Россией». Это противоречило экзит-полам и подсчётам голосов на избирательных участках, но после появления десятков тысяч непроверяемых «электронных голосов» результаты изменились кардинально.

Самая настоящая «ходячая энциклопедия» российских выборных махинаций, Кагарлицкий говорит, что ещё не видел фальсификаций такого масштаба: «То, что случилось в Москве, это просто кража в особо крупном размере. Это свидетельствует о том, насколько российские власти напуганы даже при допускаемой ими избирательной системе, раз пошли на такое».

По оценкам независимой организации «Голос», в Москве с помощью новой электронной системы голосования было заполнено по меньшей мере 78 тыс. поддельных избирательных бюллетеней, что лишило КПРФ нескольких побед. Теперь эта партия, которую Кремль долго терпел как голос оппозиции, сопротивляется.

В то время как некоторые рядовые члены настаивают, что коммунистам нужно прикладывать больше усилий, если они хотят добиться политического прогресса, их зарождающийся протест привёл к волне решительных репрессий со стороны властей. Ответная реакция беспрецедентна для пост-советского периода и угрожает опрокинуть политическую стабильность двадцати лет эпохи Путина.

Новый вид репрессий

Борис Кагарлицкий, известный ученый, не принадлежащий ни к одной политической партии, был арестован 30 сентября, когда прибыл в Высшую школу социальных и экономических наук, где читает лекции. Впоследствии он был осужден за распространение запрещенного контента в соц сетях. Он утверждает, что опубликовал то, что, по его мнению, было обычной политической критикой нарушений на выборах, и разместил ссылку на заявление КПРФ, в котором упоминались партийные митинги. Он говорит, что не знал, что митинги запрещены властями.

«Быть арестованным, преданным суду и осужденным за то, чего просто не было, — это что-то новое, по крайней мере, в наше время. Подобные политические репрессии — новое явление и тревожное предзнаменование для молодого поколения», — говорит он.

В России при президенте Путине подавление критиков усиливается всё больше, особенно это стало заметно за последний год. Многие политические организации закрыты, многие группы гражданского общества получили статус «иностранных агентов», аналогичным образом преследуются и независимые СМИ.

Теперь настала очередь официально разрешенных оппозиционных партий, различные точки зрения которых могут вызвать широкие споры и обсуждения, особенно по вопросам внутренней политики.

До недавнего времени созданная Кремлем система «управляемой демократии» — которая действует до тех пор, пока большинство, сохраняющееся за «ЕР» не оспаривается, а оппозиционные партии соглашаются занимать подчиненную позицию, — сохраняла подобие политической легитимности в эпоху Путина.

КПРФ, насчитывающая 150 000 членов, включая 40 000 молодых людей, является второй по величине партией в России и единственной крупной партией с независимыми историческими корнями, в то время как большинство других партий были искусственно созданы Кремлем. КПРФ набрала 19% голосов на сентябрьских выборах, что примерно на 5% больше, чем в 2016 г. Для сравнения, «Единая Россия», которая набирала около 30% в общенациональных предвыборных опросах, получила в итоге около 49%, что примерно на 5% меньше, чем на прошлых выборах.

КПРФ утверждает, что у нее отняли несколько побед в округах — чего никогда раньше не случалось в таком масштабе, и это вызвало протесты. В Москве партия пыталась организовать два митинга, но они были разогнаны. Оба митинга городские власти объявили незаконными.

Когда депутаты от КПРФ в Думе попытались провести публичную «встречу с избирателями» — что считалось неприкосновенным правом — были арестованы около 180 активистов, в том числе шесть избранных депутатов. Полиция окружила здание, где юристы партии готовили документы, чтобы оспорить результатов выборов, и это чуть не помешало им уложиться в срок подачи иска.

Николай Зубрилин, избранный депутат Моссовета от КПРФ, был дважды арестован после выборов и говорит, что репрессии показывают уязвимость властей, поскольку все больше россиян начинают сомневаться в их легитимности. «Выборы в России никогда не были чистыми, но я никогда не видел подобных нарушений», — говорит он.

Система «электронного голосования» была введена, несмотря на серьезные возражения КПРФ и других критиков, в восьми регионах России, включая Москву, незадолго до выборов. Власти утверждают, что в ней зарегистрировалось около 2 млн. человек, но нет ни списков избирателей, ни средств для отслеживания голосов, ни возможности провести их пересчет.

КПРФ подала около 250 исков о нарушениях на выборах, а коалиция проигравших кандидатов от нескольких оппозиционных партий настаивает на запрете использования электронной системы голосования на будущих выборах.

Михаил Лобанов был кандидатом от КПРФ в Госдуму от Кунцевского района Москвы. Когда в ночь выборов были подсчитаны все бумажные бюллетени, он опережал ближайшего соперника на 12 000 голосов. Затем внезапно материализовались 20 тыс. электронных голосов в пользу его оппонента от «ЕР», телеведущего Евгения Попова. Г-н Попов победил с перевесом в 8 000 голосов.

Надо что-то менять

Б.Кагарлицкий говорит, что российские власти напуганы и усиливают репрессии против партии, которую они терпели последние два десятилетия, потому что знают историю России. По его словам, бюрократические государства с вертикальной структурой, воссозданной президентом Путиным, имеют тенденцию к краху, часто быстрому и неожиданному, как это случилось дважды за немногим более чем 100 лет — это падение Российской империи в 1917 г. и крах СССР в 1991 г.

«Российская общественность имеет очень левую ориентацию, поэтому время благоприятствует левым. Либеральная оппозиция могла бы в полной мере воспользоваться распадом Советского Союза 30 лет назад, но она упустила эту возможность. Теперь КПРФ, при всех ее недостатках и колебаниях, является основным хранителем и прибежищем левых идей и сильных левых личностей на нашем политическом ландшафте. Неудивительно, что власти так жестко реагируют — гораздо более жестко, чем это кажется рациональным — на успехи партии во время последних выборов».

Источник