Формирующийся альянс между Россией, Турцией и Ираном может кардинально изменить Ближний Восток

Этот странный тройственный альянс, зародившийся в Сирии, способен изменить региональный баланс сил и выбить из колеи НАТО, а также усложнить реализацию планов в отношении Ирана, которые вынашивает администрация Трампа. Кроме того, благодаря тесным связям между Москвой, Анкарой и Тегераном может быть жестоко обманута одна из самых многочисленных этнических групп региона – курды.

Однако, этот тройственный союз состоит из стран, не особенно похожих друг на друга, имеющих разные цели, стран, чья политика определяется сочетанием глобальных целей и внутренней политики. Короче говоря, если назвать его «хрупким и сложным», это будет лишь самое приблизительное определение.

Пока трудно сказать, как на этой триаде скажется недавняя ракетная атака Соединенных Штатов, Британии и Франции в Сирии, но в долгосрочной перспективе этот альянс, скорее всего, переживет вспышку военных действий.

Во время встречи 4 апреля между президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом, президентом Ирана Хасаном Рухани и президентом России Владимиром Путиным был выработан определенный консенсус. Встретившись в Анкаре, стороны пообещали поддерживать «территориальную целостность» Сирии, найти дипломатический путь завершения конфликта и начать восстановление сирийской экономики, разрушенной опустошительной семилетней войной. В то время как Россия и Турция открыто поддерживают переговоры под эгидой ООН в Женеве, Иран хранит молчание по этому вопросу, предпочитая региональное урегулирование без всяких «иностранных планов».

Однако, упомянутый консенсус не означает, что точки зрения членов тройственного альянса полностью совпадают.

У Турции, имеются как внутренние, так и внешние интересы в Сирии. В настоящее время турецкая армия проводит две военные операции в северной Сирии, «Оливковая ветвь» и «Щит Евфрата», направленные главным образом на вытеснение сирийских курдов с их Отрядами народной самообороны (YPG) из районов, близких к границе с Турцией.

Но в то же время эти операции тесно связаны и с внутренней политикой Турции. Поддержка Эрдогана внутри страны была в последнее время подорвана целым рядом факторов: истощением, связанным с продолжающимся чрезвычайным положением, которое было введено после провала попытки государственного переворота в 2016 году, шатким экономическим положением, а также резким падением обменного курса турецкой лиры.

Вместо того, чтобы ждать до 2019 года, Эрдоган на прошлой неделе призвал к проведению внеочередных выборов, а избиение курдов всегда пользуется большой популярностью у правых турецких националистов. Эрдогану нужны все голоса, которые он только может собрать, чтобы реализовать свои недавно расширенные президентские полномочия, которые дают ему практически единоличную власть.

Чтобы стать членом этого альянса, Эрдогану пришлось изменить свои прежние планы свержения сирийского президента Башара аль-Асада и согласиться, во всяком случае, временно, в конечном итоге выйти из северных районов Сирии, захваченных на данный момент турецкой армией. Россия и Иран призвали вернуть районы, завоеванные турками, сирийским правительственным войскам.

Цели Москвы состоят в том, чтобы закрепиться на Ближнем Востоке, имея единственную военную базу в Тартусе, и оказать помощь своему давнему союзнику, Сирии. Русские не особенно привязаны лично к Башару аль-Асаду, но они хотят, чтобы в Дамаске у власти находилось дружественное правительство. Кроме того, они стремятся уничтожить Аль-Каеду и ДАИШ, которые создают для Москвы серьезные неприятности на Кавказе.

Россия совсем не прочь также вбить клин между Анкарой и НАТО. Турция имеет вторую по величине армию в НАТО после Соединенных Штатов. НАТО нарушило свое обещание 1989 года не привлекать в альянс бывших членов Варшавского договора, который прежде возглавлял Советский Союз. Это было условием согласия советского лидера Горбачева на вывод войск из Восточной Европы и воссоединение Германии. С момента войны в Югославии в 1999 году границы НАТО приблизились вплотную к России. Война 2008 года с Грузией и захват Крыма в 2014 году были в значительной степени реакцией на то, что Москва считает стратегией окружения своей территории противниками.

Турция находится в разногласиях со своими союзниками по НАТО по поводу спора между Грецией и Кипром из-за запасов нефти и газа. Кроме того, она недавно обвинила двух греческих солдат, которые нарушили турецкую границу, в шпионаже. Президент Эрдоган также разгневан тем, что страны Европейского Союза отказываются экстрадировать турецких военнослужащих и гражданских лиц, которые, как утверждает Анкара, участвовали в подготовке переворота в июле 2016 года. В то время как большинство стран НАТО дружно осудили Москву за недавнее покушение на убийство двух граждан России в Британии, Турция подчеркнуто не присоединилась к ним.

Отношения между Турцией и Россией имеют также экономический аспект. Анкара хочет, чтобы был, наконец, построен газопровод из России. Недавно сдвинулся с места проект строительства в Аккую российской атомной станции стоимостью 20 миллиардов долларов. Кроме того, Анкара выделила 2,5 миллиарда долларов на российскую систему противоракетной обороны С-400.

Русские не поддерживают войну Эрдогана против курдов, а кроме того они лоббировали включение курдских представителей в число участников переговоров о будущем Сирии. Но с другой стороны, Москва явно дала туркам зеленый свет для нападения на курдский город Африн в прошлом месяце. Турецкие войска вытеснили из этого района курские «Отряды народной самообороны», которые ранее освободили его от боевиков группировки ДАИШ и поддерживаемых Турцией разрозненных филиалов Аль-Каеды. Многие курды теперь обвиняют Россию в том, что Москва предала их.

Останутся ли русские в стороне, если турецкие войска продвинутся вглубь территории Сирии и нападут на город Манбидж, где находятся курды, тесно связанные с американскими и французскими вооруженными силами? И не приведет ли крайняя враждебность Эрдогана в отношении курдов к вооруженному столкновению между стремя странами НАТО?

Такое столкновение представляется маловероятным, хотя за последние несколько недель турки не раз произносили испепеляюще грозные речи. «Те, кто сотрудничает с террористическими организациями, в том числе курдскими «Отрядами народной самообороны» YPG будут подвергнуты ударам со стороны Турции», – сказал заместитель премьер-министра Турции Бекир Боздаг, явно намекая на поддержку курдов Францией. Впрочем, одно дело – угрожать французам, и совсем другое – нарываться на схватку с Соединенными Штатами.

Конечно, если президент Трамп выведет, как однажды обещал, американские войска из Сирии, у Турции возникнет большой соблазн. Несмотря на то, что «тройственный союз» достиг согласия в отношении сирийского «суверенитета», это не остановит Турцию от вмешательства в курдские дела. Турки уже назначают губернаторов и мэров в тех районах Сирии, которые они оккупировали.

Главная проблема Ирана в Сирии заключается в обеспечении буферной зоны между собой и крайне агрессивным альянсом Соединенных Штатов, Израиля и Саудовской Аравии, который, как представляется, в настоящее время находится на начальном этапе планирования войны против второй по величине страны Ближнего Востока.

Иран вовсе не является такой угрозой, как его пытаются представить. Его армия очень мала, а разговоры о «шиитском полумесяце», включающем Иран, Ирак, Сирию и Ливан, в значительной степени являются западной выдумкой, хотя сам термин был придуман суннитским монархом – королем Иордании.

Тегеран был ослаблен крайне болезненными экономическими санкциями и сейчас находится под угрозой в связи с возможным выходом Вашингтона из ядерного соглашения и введением новых еще более тяжелых санкций. Назначение советником по национальной безопасности Джона Болтона, который открыто призывает к операции по смене режима в Иране, не может не настораживать и не пугать иранцев.

Больше всего Тегеран нуждается в союзниках, которые могли бы защитить его от враждебных действий со стороны США, Израиля и Саудовской Аравии. В этой связи Турция и Россия могли бы быть весьма полезны. Иран уже изменил свои первоначальные цели в Сирии – установление преимущественно шиитского режима, и согласился на светский характер государства для послевоенной Сирии. Эрдоган также отказался от своего стремления привести к власти в Дамаске суннитский режим.

Война между США или их союзниками и Ираном была бы катастрофическим конфликтом, в котором невозможно одержать победу. В то же время он наверняка мог бы дестабилизировать весь Ближний Восток еще больше, чем сейчас. Помимо прочих последствий, это привело бы к дальнейшему росту цен на нефть, которые в настоящее время колеблются вокруг отметки в 66 долларов за баррель.

Саудовской Аравии необходимо продавать свою нефть, по крайней мере, по цене в 100 долларов за баррель, иначе она очень скоро останется без денег. Продолжающаяся бесперспективная война в Йемене, необходимость диверсификации экономики, а также негодование многих молодых саудовцев, 70 процентов населения страны – проблемы, требующие затрат. Создание рабочих мест также требует инвестиций, причем весьма масштабных, и нынешние тенденции на рынке нефти не обещают покрыть предстоящие расходы.

Война и нефть порой создают, как известно, весьма странные «союзы». Хотя саудовцы делают все возможное, чтобы свергнуть режим Асада и поддержать экстремистов, сражающихся против русских в Сирии, в то же время Эр-Рияд призывает Москву присоединиться к долгосрочному соглашению с ОПЕК по контролю поставок нефти. Вероятно, этого не произойдет, поскольку русских вполне устраивает цена на нефть от 50 до 60 долларов за баррель. Кроме того, они опасаются соглашений, которые ограничивают их право на разработку новых нефтегазовых ресурсов.

Джихад Саудовской Аравии против иранцев имеет все шансы на успех. Однако, дело в том, что самая большая угроза для королевства всегда исходила изнутри. Рифы и мели, которые способны нарушить нынешние альянсы на Ближнем Востоке, слишком многочисленны, чтобы их можно было сосчитать, а «тройку» раздирают противоречия и конфликты интересов. Но война в Сирии, похоже, приближается к завершению и политическому урегулированию, и на данный момент Иран, Россия и Турция представляются единственными игроками, у которых есть хоть какой-то сценарий, кроме нанесения ударов крылатыми ракетами по людям.

Источник