Ветераны ЦРУ: реальной мишенью России являются альянсы США и Украина, а вовсе не американские выборы

Путинская Россия нацелена вовсе не на выборы в Америке, а на ее альянсы, считают три бывших сотрудника ЦРУ, и шансы Кремля на успех выглядят сегодня лучше, чем когда-либо прежде. Вмешательство в американские президентские выборы, вероятно, являлось возмездием за американскую поддержку про-демократических движений в тех странах, где у Кремля есть фундаментальные интересы, особенно на Украине, которую Москва пытается любой ценой удержать от вступления в НАТО.

Россия не ставила перед собой цели добиться победы Трампа на президентских выборах в 2016 году, согласились руководитель аналитического подразделения ЦРУ, специализирующегося на России, Джордж Биб, а также ветеран ЦРУ Питер Клемент, бывший директор управления российской и евразийской аналитики. Если бы русские действительно хотели создать в США избирательный кризис, они могли бы сделать нечто гораздо худшее, чем фермы троллей и вбросы дезинформации. Что, если вместо того, чтобы всего лишь зондировать избирательные системы, они на самом деле взломали бы системы подсчета голосов в ключевых штатах или просто слили бы в СМИ информацию, доказывающую, что они это сделали?

Питер Клемент заявил, что Кремль не столько стремился привести Трампа в Белый дом, сколько мстил Хилари Клинтон, надеясь подорвать ее шансы на президентский пост. Почему? Вероятно, потому, что будучи госсекретарем при Бараке Обаме, она поддерживала продвижение демократии и «цветные революции» против про-путинских автократов на Украине и в других местах. Это распространение демократии в российском ближнем зарубежье, на расстоянии 6 тысяч километров от США, Путин воспринимает как экзистенциальную угрозу безопасности своей страны.

Три отставных разведчика опубликовали свои наблюдения перед началом недавнего весьма конфликтного саммита большой семерки, но события в G-7 лишь подтверждают их точку зрения об уязвимости американских альянсов. Президент Трамп вышел на встречу, угрожая торговой войной с ближайшими европейскими союзниками Америки и призывая вернуть в состав группы Россию. Он уехал на день раньше – пропустив дискуссии по проблемам окружающей среды, а заодно отозвав уже поставленную подпись Соединенных Штатов под совместным коммюнике большой семерки.

«В мое время мы были гораздо менее уязвимы во всем мире и по всем фронтам», – посетовал Милтон Бирден, возглавлявший резидентуру ЦРУ в Москве и Исламабаде, и отвечавший за тайную американскую поддержку борьбы афганских моджахедов против Советского Союза. Альянсы холодной войны имели свои изъяны, но приверженность США своим обязательствам воплощалась в реальной форме, в виде 300 тысяч молодых американских парней на европейском континенте. Со своей стороны Советы напоминали всем об угрозе своими периодическими набегами, такими как в 1956 году в Венгрии, в 1968 году в Чехословакии или в 1979 году – в Афганистане. Сегодня все обстоит иначе, – говорит Бирден. – Я думаю, что европейцы в наши дни готовы поверить практически любой лжи о Соединенных Штатах».

Это вовсе не значит, что Трамп делает то, чего хочет Россия. Напротив, «там, в Кремле, должно быть, разочарованы, – считает Биб. – Например, Трамп в ходе предвыборной кампании обещал выйти из региональных конфликтов, но затем вместо этого усилил военное присутствие США в Афганистане, бомбил режим Асада в Сирии. Между тем, обе эти страны Россия рассматривает как сферы своего влияния».

С российской точки зрения, вмешательство в президентские выборы в США – это нечто «знаете ли, в определенной степени оборонительное, – сказал Биб. – Они хотят, чтобы мы прекратили свой крестовый поход за демократию. Сама по себе демократия им не угрожает, но ее распространение, экспорт демократии в зарубежные страны – в том числе, и в саму Россию – воспринимается как серьезная угроза».

Американцам трудно понять то глубокое чувство уязвимости, причиной которого является история России, полная сменяющих друг друга разрушительных набегов монголо-татар, поляков, шведов, французов и немцев. Не имея хороших естественных барьеров ни на западе ни на востоке, российские элиты как правило стремились обеспечить безопасность своей страны, аккумулируя военную мощь и приобретая новые территории. При этом они нередко предпочитали стратегию «нападения как лучшего способа защиты». С этой точки зрения, видеть расширение НАТО на восток и включение в альянс стран, некогда находившихся под сильным влиянием Москвы, как Восточная Германия, или ее прямым управлением, как Польша (во времена царской империи) или Эстония (до 1991 года) – это настоящее бедствие.

По словам Климента, когда речь идет о бывших советских или российских территориях, таких как Украина или Грузия, «если исходить из того, что НАТО или даже Евросоюз ведут политику постепенного вовлечения этих стран в свои структуры (в России многие считают, что вступление в ЕС ведет прямиком в НАТО), – Москва видит в этом повод для ответных действий». Однако, это вовсе не означает захват этих стран целиком, отметил он. Поскольку устав НАТО запрещает принимать в альянс страны с неурегулированными территориальными спорами, все, что требуется России – это организовать такой спор на территории Украины (то есть Крым) или Грузии (Южная Осетия и Абхазия), чтобы навсегда удержать их от вступления в НАТО.

Впрочем, не все потерянные советские территории воспринимаются Москвой одинаково. «Они пойдут на любой риск, чтобы победить на Украине, – сказал Бирден. – Но они не станут рисковать ради возвращения стран Балтии».

«Украина является для России самой важной страной в мире, – согласился Биб. – Они считают ее уход самой большей из возможных потерь».

Украина занимает такое место в сердцах и умах России, которое трудно объяснить американцам. За исключением сверхкраткого периода независимости с 1917 по 1920 год, Украина с 1795 года входила в состав России. А Восточная Украина, где Москва в настоящее время ведет гибридную войну, попала под российский контроль в 1657 году, то есть задолго до возникновения Соединенных Штатов Америки.

Даже само название «Россия» происходит от слова «Русь», идентифицируя страну со средневековым княжеством, центральная часть которого находилось на территории современной Украины, и чьей столицей был Киев (это как если бы все современные Соединенные Штаты Америки назывались бы «Техассия», и продолжали бы так называться даже после отделения Техаса). Даже президент Путин ссылался на Киевскую Русь, обосновывая свои претензии на Крым. Для российского националиста, такого как Путин, сама мысль о том, что Украина не принадлежит России, является болезненной и унизительной.

И в этом также виновата Америка, согласно отчасти конспирологическому мировоззрению бывших сотрудников КГБ, таких как Путин, считает Милтон Бирден. «Все сотрудники КГБ, которых я знал, обвиняли нас во всем, что произошло с их страной», – сказал он. С их «возможно, ошибочной» точки зрения на историю, сейчас для Соединенных Штатов «настало время расплаты».

Однако, речь идет о расплате в определенных пределах, вторичной по отношению к их главному стремлению распространить влияние на те страны, которые Россия называет своим «ближним зарубежьем». «Они хотят ограничить американское влияние и власть, уравновесить ее, – сказал Биб, – а вовсе не уничтожить». Это означало бы открыть такие экономические, геостратегические, и даже ядерные «банки с червями», с которыми Москве не под силу справиться.

«Я не думаю, что Владимир Путин, который, по-моему, является реалистом, хочет разрушить нашу страну или нашу демократию, хотя они вмешивались… и будут делать это снова, если смогут, – сказал Милтон Бирден, в прошлом глава резидентуры ЦРУ в Москве и Стамбуле и специальный советник вице-президента Чейни. – Они будут продолжать мутить воду, будоражить общественное мнение в Америке, но я думаю, сейчас они не меньше нас удивляются тому, что мы сами творим в собственной стране».

«Я не думаю, что Путин стремится уничтожить США, – согласился с ним Климент. – Многие наши внутренние проблемы на самом деле являются результатами наших собственных ошибок, хотя русские весьма умело пользуются этим».

«Сегодня я хотел бы сказать, что Соединенные Штаты переживают период довольно глубоких внутренних проблем, кризис доверия, причины которого лежат в основном внутри страны, – сказал Биб. – Мы проецируем многие из этих внутренних проблем и страхов на Россию. Но, по правде говоря, мы сами наносим себе большой ущерб, по собственной воле, в силу собственных заблуждений».

Источник