В деле об избиении в Башкирии срока давности быть не должно

Не должно быть срока давности у таких дел, как избиение в Уфе руководителя молодежного совета Всемирного курултая башкир Оренбуржья Ильмира Мамбетова. Это произошло в октябре 2015 года, но расследование до сих пор тянется. Тогда его избили участники сообщества «Башкорт» Фаиль Алчинов, Руслан Гаппасов, Юлай Аралбаев и их боевики. Это случилось на саммите «Молодежь — стратегический ресурс башкирского народа», который проходил в Уфе во дворце культуры БГАУ «Молодежный». Уголовное дело периодически приостанавливали. Однако недавно пострадавший обратился с жалобой на постановление о прекращение уголовного дела.

В сентябре 2015 года Ильмир Мамбетов был единогласно избран руководителем молодежного совета Всемирного курултая башкир Оренбуржья. Вот что он рассказывает:

— Я не стремился на этот пост. Но женщина, которая занимала его ранее, убеждала меня, что руководителем молодежного совета башкир области должен стать мужчина. А в нашей семье много времени отдают общественной работе, уважают культуру предков, часто оказывают спонсорскую помощь. Поэтому я согласился и активно стал заниматься общественной деятельностью, начал собирать делегатов на саммит в Уфу.

Но затем начались какие-то непонятные события, внутренние интриги. На меня начали косо смотреть. Я не понимал, что происходит. А оказывается представители «Башкорт» начали уже и у нас внедрять свою идеологию, засорять мозги националистической пропагандой.

Я позвонил им, поговорил с Русланом Габбасовым и попросил не вмешиваться в дела молодежного совета курултая башкир Оренбургской области. Но он начал оскорблять меня, назвал «шавкой», использовал нецензурную лексику. Своими оскорблениями он вынудил меня сказать, что за такие слова я им голову оторву.

На другой день перезвонил Фаиль Алчинов, и я предложил ему не развивать конфликт. Сказал ему, что мы люди взрослые, занимающие официальные посты, погорячились, поругались, но я беру свои слова обратно. И им предложил умерить свой пыл. В ответ он очень уговаривал меня приехать.

С делегацией Оренбуржья Ильмир Мамбетов прибыл в Уфу. После пленарного заседания Габбасов и Алчинов ждали его у выхода из актового зала и предложили спуститься на цокольный этаж, где меньше народа, и там обсудить назревший конфликт.

— Я не знал, что там находится, — рассказывает наш собеседник. — Мы втроем спустились туда и оказались в коридоре перед туалетом. Из туалета выбежали еще пять-шесть человек, окружили меня и начали избивать. Первым удар нанес Алчинов, потом Габбасов. Юлай Аралбаев попал по носу, потекла кровь. Эти три удара я видел чётко, потом стал прикрывать руками глаза. Я и так с детства являюсь инвалидом — не видит правый глаз. Мне наносили удары по затылочной части, по вискам, по ушам. Нос и рот были разбиты. Я отмахивался, стал уходить от них. Напоследок я получил от Алчинова удар по ягодицам и пару ударов по затылку. И он сказал что-то вроде: «Будешь знать, как нас в Оренбург не пускать». К этому времени я уже поднялся по лестнице и увидел полицейских. Чтобы не сорвать мероприятие я не стал кричать: «Меня бьют, караул!» Но рука у меня была в крови, белая рубашка тоже в крови, кровь капала из носа. Полицейские спросили, что с носом. Я ответил, что повысилось давление, поэтому потекла кровь.

Тихо, молча я пошел в машину, переодел рубашку. Ко мне вышли сотрудники МВД и ФСБ, попросили написать заявление о произошедшем. Мы поехали в больницу, зафиксировали телесные повреждения, констатировали, что был нанесен легкий вред здоровью. Потом отправились в полицию, вечером побывали на месте преступления. Потом была очная ставка с Габбасовым, Алчиновым и Аралбаевым. Были и другие очные ставки, но дело периодически приостанавливали. Сколько за это время мы услышали угроз в адрес нашей семьи, нашей фамилии. Столько грязи было вылито, что я не выдержал и обратился с жалобой на постановление о прекращение уголовного дела, попросил, чтобы его возобновили.

Источник