Турецко-российские отношения: головоломка, сотрясающая Ближний Восток

В этом году Россия и Турция отмечают 100-летие подписания Московского договора, который определяет их современные отношения. Между тем, аналитики подчеркивают, что растущее соперничество на региональном и глобальном уровне создает угрозу двусторонним связям.

После столетий враждебности, в девяностые годы, наконец были сделаны первые робкие шаги к сближению между Москвой и Анкарой. Однако принципиально новый этап в российско-турецких отношениях начался в 2016 году. Исследователи неоднократно пытались оценить этот феномен, однако он по-прежнему остается загадкой для многих. Сближение не привело к полной переориентации, как предсказывали некоторые восторженные сторонники, но, с другой стороны, Россия и Турция смогли преодолеть кризисы, которые, по мнению многих наблюдателей, должны были неминуемо привести к полному разрыву отношений.

Более того, только за последние несколько месяцев произошла череда событий, которые прямо или косвенно повлияли на отношения между Россией и Турцией: установление режима прекращения огня в Нагорном Карабахе, новые события в Ливии, напряженность вокруг Идлиба, избрание Джо Байдена и изменение позиций в украинском конфликте, а также кризис в Беларуси.

Совпадающие интересы

После распада Советского Союза Турция и Россия развивают отношения в различных областях. Одной из важнейших сфер является торговля, и Россия занимает одно из первых мест среди партнеров Турции. Однако главное направление сотрудничества – энергетика. Турция в значительной степени полагается на российские поставки природного газа, и в то же время хочет служить энергетическим хабом между западными потребителями и производителями на Востоке. Это послужило основой для совместных проектов, последним из которых стал газопровод «Турецкий поток», ведущий в Турцию по дну Черного моря. Москва также является партнером Анкары в ее усилиях по диверсификации источников энергии – российские компании строят атомную электростанцию в Аккую. Среди других важных направлений сотрудничества можно выделить туризм, поскольку миллионы россиян предпочитают проводить летний отпуск на турецких курортах, а также строительство.

Помимо долгосрочных экономических факторов, последние несколько лет выявили ряд общих политических интересов. Растущие авторитарные тенденции в Турции при президенте Эрдогане перекликаются с особенностями политической системы Путина. Российский президент весьма искусно разыграл свои карты, когда Турция почувствовала недостаточную поддержку со стороны Запада, столкнувшись с внутренними и международными угрозами в контексте попытки государственного переворота в 2016 году. В то время как западные лидеры колебались, Путин был одним из первых, кто позвонил Эрдогану после провала переворота. Подозрительность обоих лидеров в отношении США и европейских стран сблизила их и укрепила фундамент турецко-российского сотрудничества.

Общие успехи

Начиная с 2016 года Путин и Эрдоган регулярно встречались, что привело к новому уровню партнерства между двумя странами. Это партнерство наиболее ярко проявилось в Сирии, где Москва и Анкара поняли, что у них есть общие интересы. Обе страны почувствовали, что Запад, и в частности США, уходят из Сирии, что дает им возможность координировать некоторые свои действия в сирийском конфликте. Хотя Россия и Турция вместе с Ираном создали свою собственную платформу для управления гражданской войной в Сирии — Астанинский процесс, обе страны также значительно повлияли на ситуацию на местах.

На дипломатической арене Путин и Эрдоган достигли ряда краткосрочных соглашений, чтобы попытаться решить проблемы в Идлибе, где Турция поддерживает исламистских повстанцев, тогда как Россия стоит на стороне попыток Асада взять под контроль провинцию и город. В 2018 году два лидера решили превратить этот район в «зону деэскалации». Аналогичным образом успехи Турции на северо-востоке Сирии были учтены в Сочинском соглашении, достигнутом между Эрдоганом и Путиным в октябре 2019 года. В соответствии с этим соглашением в буферной зоне началось совместное патрулирование, которое стало воплощением их сотрудничества в Сирии. Все это было сделано без учета мнения Запада и рассматривалось как успех Путина и Эрдогана.

Еще одним важным взаимовыгодным шагом было решение турецкого правительства о приобретении российских ракетных комплексов С-400. Это дало возможность Турции выразить свое разочарование в отношении Вашингтона и отчасти избавиться от зависимости от западных поставщиков в военной сфере. Для Путина эта сделка стала мощным ударом по НАТО. Введение российских вооружений в военную систему члена НАТО, вопреки правилам альянса, создало напряженность между Турцией и союзниками и ослабило сплоченность организации.

Растущая напряженность

Эти успехи отчасти затушевывали различные разногласия, существовавшие между Москвой и Анкарой, интенсивность которых со временем нарастала. Несмотря на сотрудничество в Сирии, две страны оказались на противоположных сторонах конфликта в Ливии. Турция, как по идеологическим мотивам, так и из стратегических соображений, оказывала важную помощь Правительству национального согласия (ПНС), направляя сирийских наемников, войска и военную технику на ливийский фронт. Лидер Ливийской национальной армии генерал Халифа Хафтар, возглавляющий другую противоборствующую сторону, пользовался поддержкой России.

Более того, после некоторого периода российско-турецкого сотрудничества в Сирии, несмотря на противостояние в Ливии, постепенно сирийский конфликт также стал точкой напряженности. После побед Турции в борьбе с курдскими формированиями, и побед Асада над повстанческими группировками ситуация превратилась в «игру с нулевой суммой», где обе страны преследуют противоположные цели, как это было до 2016 года.

Напряженность в отношениях между Москвой и Анкарой достигла пика в феврале 2020 года, когда силы Асада убили 34 турецких военнослужащих, используя российское оружие. В попытке деэскалации кризиса Эрдоган и Путин достигли соглашения 5 марта. Оно включало попытку частично повторить в Идлибе то, что было достигнуто на северо-востоке, установив совместное патрулирование на стратегически важной трассе М4. Однако реализация соглашения сталкивается с трудностями, и напряженность между сторонами сохраняется.

Весной 2021 года украинский конфликт создал дополнительные трения между Москвой и Анкарой. Турецкое правительство выразило поддержку Украине и продало Киеву шесть боевых беспилотников Bayraktar и три наземных командных центра для управления ими. Россия отреагировала, прекратив все полеты в Турцию. Хотя официально запрет объяснялся пандемией коронавируса, он был истолкован как санкция против туристического сектора Турции. Эти шаги напомнили о том, что Черное море может быстро превратиться в еще одну точку конфронтации между двумя странами.

Управление российско-турецким кризисом и его пределы

Упомянутые события подчеркивают относительную хрупкость российско-турецких отношений. Несмотря на ряд общих интересов, несколько острых разногласий мешают им найти общий язык. С другой стороны, Путин и Эрдоган на личном уровне нашли способ справляться с трениями, не атакуя друг друга напрямую. Их восприятие национальных интересов своих стран и общая воля к урегулированию своих проблем без вмешательства Запада заставили двух лидеров прибегнуть к раздельному транзакционному управлению различными кризисами.

Такая тактика подразумевает решения, которые позволяют избегать прямых столкновений, но не обеспечивают долгосрочного урегулирования различных военных и политических проблем. Таким образом их устойчивость вызывает сомнения.

Последние события продемонстрировали асимметрию между двумя сторонами. Со временем Турция проявила себя как слабый партнер. У нее есть несколько сильных сторон против России, например, техническое превосходство в производстве беспилотных летательных аппаратов. Однако Путин обладает превосходством в отношениях с Эрдоганом. Россия дважды вводила санкции против Турции, когда была недовольна. В 2015-м, а затем в 2021 году Турция была вынуждена принести извинения. В Сирии российская сторона показала себя более сильным игроком, имеющим прямой контроль над ситуацией.

Эта асимметрия имеет структурные корни. В основных секторах сотрудничества, энергетике и туризме, Турция зависит от российского экспорта. Во время вспышки напряженности между двумя странами в 2015 году исследование показало, что один год российских санкций может стоить Турции 8,3 миллиарда долларов. Хотя Турция пыталась ограничить воздействие санкций, например, обратившись к Азербайджану как к поставщику природного газа, у нее нет возможности нанести столь же болезненный удар по российской экономике. Эта структурная асимметрия усугубляется негативными последствиями балансирования Турции между Востоком и Западом. Независимая политика Анкары и ее настойчивость в истории с С-400 вызвали возмущение в западных странах. В то время как страны ЕС не могут жестко отреагировать из-за того, что Эрдоган использует проблему беженцев в качестве рычага давления, Соединенные Штаты в этом отношении более свободны, особенно после избрания Байдена. Вашингтон ввел Санкции против Турции и исключил страну из программы производства истребителей F-35. Турция сейчас находится в изоляции на международной арене, что усугубляет слабость Эрдогана по отношению к Путину.

Самым ярким примером сложной динамики, формирующей турецко-российские отношения, может быть нагорно-карабахский конфликт. Поддержка Турцией Азербайджана позволила Баку одержать военную победу над Арменией. Тем не менее, Россия знала, как проявить гибкость, использовав желание Турции решить проблему без вмешательства Запада, и сумела «оседлать» турецкий успех. Путин действовал сдержанно, избегая прямого противостояния, и в конечном итоге взял на себя ответственность за выполнение мирного соглашения, тем самым утвердив роль России на Кавказе, не принимая непосредственного участия в конфликте.

Цена этих отношений для России всегда была не столь высокой, как для Турции. Если Турция получила некоторые тактические выгоды от своих связей с Россией, то они имеют свой предел и стоили Анкаре ее связей с Западом, которые в течение многих десятилетий были центральным пунктом стратегического позиционирования страны. Россия же, напротив, не только добилась важных тактических успехов на каждом театре военных действий, но и одержала верх во всех переговорах. Она также достигла стратегической победы, нанеся удар по НАТО через одного из самых важных членов альянса.

Однако хотя асимметрия между двумя сторонами увеличилась за время их партнерства, сделав Россию конечным арбитром различных процессов, последние события также показали, что она недостаточно сильна, чтобы удержать Турцию от проблемных шагов и создания новой напряженности. Таким образом, турецко-российские отношения продолжают оставаться продуктом сегодняшней труднопредсказуемой международной обстановки с потенциально разрушительными последствиями для обеих стран.

Источник