Трамп не может расколоть российско-китайский альянс…пока не может

Когда в 1971 году Генри Киссинджер отправился в Китай, он не только положил конец почти 25-летнему периоду отчуждения между Вашингтоном и Пекином. Ему удалось также совершить переворот и вбить клин между двумя главными врагами Америки – Китаем и Советским Союзом. Тем самым, он вывел Соединенные Штаты из стратегического напряжения, связанного с противостоянием «один против двух», и Америка сумела занять выгодное положение в этом геополитическом треугольнике.

Подпись к изображению: Последний раз это сработало

Теперь, когда Америка вновь столкнулась с враждебностью со стороны Москвы и Пекина, администрация Дональда Трампа, согласно сообщениям СМИ, подумывает о попытке повторить тот же маневр, на этот раз сблизившись с Россией в надежде повернуть ее против стремительно набирающего мощь Китая. Это отличная идея для сверхдержавы, оказавшейся в напряженной ситуации, но она, скорее всего, не сработает до тех пор, пока ситуация не станет, как бы парадоксально это ни звучало, намного лучше и намного хуже.

На первый взгляд, геополитическая логика дипломатической игры, целью которой является разделение Китая и России, представляется безупречной. Эти две страны представляют наибольшую угрозу для американского влияния в мире и для стабильности мирового порядка, возглавляемого Соединенными Штатами. Они проводят параллельные компании по захвату сфер влияния, а также ослаблению альянсов и партнерских связей США, проецируя свою силу по всему миру.

Однако, в прошлом эти страны скорее соперничали между собой, чем сотрудничали. В течение столетий они вели горячие и холодные войны друг против друга. Сегодня Москва и Пекин остаются соперниками за влияние в Центральной Азии и других странах, а история свидетельствует о том, что две огромные амбициозные державы, имеющие общую границу протяженностью в несколько тысяч километров, в конечном итоге неминуемо повернутся друг против друга, и они сами об этом знают.

Между тем, Соединенные Штаты, безусловно, могли бы много выиграть от сокращения числа противников, которым приходится противостоять. Америка быстро приближается к стратегической несостоятельности, то есть к ситуации, когда ее глобальные обязательства превысят возможности по их исполнению. Если бы США удалось достичь новой разрядки напряженности в отношениях с Россией, это могло бы уменьшить военное бремя в Восточной Европе, где возможности Америки находятся под большим давлением. Разумеется, любая разумная администрация постаралась бы избежать одновременной конфронтации с Россией и Китаем, а возможно и сформировать стратегическое партнерство с Москвой, чтобы устранить или ослабить более серьезную долгосрочную угрозу, исходящую от Пекина.

Именно в этом заключается подвиг Киссинджера и Никсона, совершенный несколько десятилетий назад, хотя в том случае позиции Китая и России были противоположными. Наблюдая за очевидной враждой и растущей агрессивностью в китайско-советском расколе, администрация Никсона вступила в альянс с более слабой стороной, Китаем, чтобы сбалансировать влияние более сильного противника – Советского Союза.

На протяжении семидесятых и восьмидесятых годов американские лидеры постепенно укрепляли эти отношения, формируя неофициальный альянс, направленный на сдерживание и сокращение советского влияния. «Мы можем сотрудничать, чтобы сообща одолеть общего противника», – сказал Мао Киссинджеру в 1973 году. Именно это и сделали две страны, благодаря постепенному расширению сотрудничества в дипломатической, экономической, разведывательной и даже военной сферах.

Стратегические успехи, достигнутые благодаря этому дипломатическому маневру Америки, были колоссальными. Это глубоко встревожило Советский Союз – США создавали, по словам одного крупного кремлевского чиновника, «новый стратегический баланс сил в международной политике, как в азиатском регионе, так и в мире в целом». «Трехсторонняя дипломатия Киссинджера поставила Советы, а не Америку, перед дилеммой конфронтации с двумя могущественными соперниками, вступающими между собой в сговор, что в значительной степени способствовало окончательной победе Запада в холодной войне.

Несомненно, именно эту аналогию имеют в виду стратеги, как внутри администрации Трампа, так и за ее пределами, которые настаивают на сближении с Россией как средстве усилить давление на Китай. Увы, эта аналогия на самом деле не сработает, во всяком случае, на данный момент.

Основная причина заключается в том, что силы, подталкивающие Россию и Китай друг к другу, сегодня намного превосходят те, которые их разъединяют. В конце шестидесятых годов Советский Союз и Китай находились на грани войны – возможно, даже ядерной, из-за яростного соперничества за главенствующую роль в коммунистическом мире. Сегодня Москву и Пекин связывают хорошие отношения. Они активно сотрудничают по таким направлениям как разработка военной техники, военные учения в горячих точках, от Южно-Китайского моря до Балтики, продвижение авторитарных норм глобального управления (таких как концепция «суверенного Интернета») и укрепление автократических режимов в различных странах, от Казахстана до Венесуэлы.

Они поступают так потому, что обе страны стремятся подорвать международный порядок, который, по их мнению, препятствует укреплению их влияния и престижа, поскольку и Китай и Россия управляются автократическими режимами, которые ощущают экзистенциальную угрозу, исходящую от демократической сверхдержавы. Российский и китайский лидеры официально заявляют о стратегическом партнерстве в противостоянии американскому превосходству, начиная с девяностых годов, но именно сегодня, похоже, они на самом деле этого достигли.

Однако, как известно, дипломатия – это искусство превращать проблемы в возможности. Так может ли Америка сломать эту автократическую ось за счет менее конфронтационной политики в отношении Путина? Возможно, но цена, вероятно, была бы астрономической.

В долгосрочной перспективе Китай представляет более значительную угрозу для интересов США в силу своего огромного экономического и военного потенциала. Однако, как показали события последних лет, в краткосрочной перспективе Владимир Путин будет оставаться более опасным и грозным соперником. Российский лидер за последнее время провел три крупных военных интервенции – в Грузии, на Украине и в Сирии, а также совершил ряд дерзких атак против западных политических систем. Вероятно, Путин считает, что его наступление идет в настоящее время вполне успешно, учитывая военные победы России на Украине и в Сирии. Кроме того, российское вмешательство в президентские выборы в США 2016 года при минимальных затратах принесло огромные преимущества. И, наконец, нельзя не принимать во внимание глубокий внутренний кризис, охвативший Европейский Союз и НАТО.

Таким образом, от Соединенных Штатов потребовались бы колоссальные уступки, чтобы убедить Путина отказаться от его противостояния с ослабленным Западом и спровоцировать новую враждебность Москвы в отношении прежнего китайского партнера на востоке. И это не было бы сделкой «Украина в обмен на Сирию», которую, по сообщениям СМИ, предпочитают некоторые члены администрации Трампа (речь идет о соглашении, в рамках которого Вашингтон мог бы отказаться от санкций, связанных с Украиной в обмен на помощь России в борьбе с терроризмом в Сирии).

Вероятно, для этого потребовалось бы гораздо больше различных уступок. Причем этот список мог бы включать, среди прочего, демонтаж средств сдерживания российской агрессии, которые страны НАТО начали строить в Восточной Европе и Балтии. Такие уступки, в свою очередь, еще больше осложнили бы отношения между США с их союзниками в Европе, которые уже восстанавливаются после ударов, нанесенных Трампом во время недавних саммитов большой семерки в Канаде и НАТО в Брюсселе. Америка вполне могла бы однажды обнаружить, что сама разрушила часть международной системы в попытках эту систему спасти.

Впрочем, это не означает, что возможность заручиться поддержкой России в рамках антикитайской коалиции не появится никогда. Но для этого, скорее всего, потребуются существенные изменения, причем и в лучшую и в худшую стороны. С одной стороны, угроза, которую ощущает Россия от Китая, должна значительно усилиться: возможно, в силу того, что китайская мощь и агрессивность продолжают расти, в то время как долгосрочный геополитический потенциал России продолжает снижаться. Или, возможно, потому что китайский экспансионизм все сильнее будет угрожать интересам безопасности Москвы в таких местах как Центральная Азия или даже Сибирь.

С другой стороны, Путин и его преемники должны быть убеждены, что Россия нуждается в улучшении отношений с Западом, что цена противостояния с США и их европейскими союзниками слишком высока, и что более умеренная позиция вполне оправдана. Для того чтобы Москва присоединилась к Западу в сдерживании Китая, она сначала должна прийти к выводу, что не способна победить Запад, сотрудничая с Китаем.

Если и когда эти условия будут соблюдены, Америке может понадобиться новый Киссинджер, который преуспеет в искусстве «трехсторонней дипломатии». А до тех пор любая попытка противодействия Китаю путем подкупа России может оказаться дорогостоящей ошибкой.

Источник