Северный Ледовитый океан – российское озеро

Когда в 2007 году российский подводный аппарат «Мир-1» водрузил национальный флаг на морское дно в точке Северного полюса, это вызвало шквал притворного возмущения и ханжеских заявлений на Западе, которые заглушили разумный комментарий Кристофера Уэстдала, бывшего канадского посла в России:

«Прежде всего, в Арктике господин Путин играет по тем же правилам международного морского права, которые мы признаем и поддерживаем. Правда состоит в том, что если бы мы могли, то уже давно сделали бы то же самое, что сейчас сделали русские. Разумеется, нас это не радует, но следует признать, что российский гамбит был абсолютно легитимным использованием впечатляющей технологии, которую мы также хотели бы иметь».

Основной смысл здесь заключен в словах «если бы мы могли, мы сделали бы». Суть в том, что это способна сделать только Россия, а стало быть, Арктика на самом деле является российским озером или, если хотите, российским катком. Прежде всего, около 160 градусов полярного круга, или 43 процента, принадлежат России, вслед за которой идут Канада (22 процента), Дания/Гренландия (29 процентов), США или Норвегия (по 8 процентов). Но дело даже не в том, что большая часть Арктики принадлежит России. Главное, что Россия может, а остальные – нет.

Значительная часть Арктики покрыта льдами почти весь год и для навигации здесь необходимы ледоколы. Согласно списку действующих ледокольных судов, у Канады имеется шесть ледоколов, у США – четыре, у Дании – три, у Норвегии – два, а у России – более семидесяти. Кроме того, российский ледокольный флот современный, в то время как остальные – устаревшие. Только у России имеются атомные ледоколы. Если верить Википедии – сегодня в эксплуатации находится восемь таких судов. Самый большой и мощный ледокол в мире, «Арктика», способен прокладывать путь при толщине ледяного покрова до трех метров. В настоящее время строятся еще три аналогичные машины. Однако на подходе следующий класс, рассчитанный на четырехметровый лед. Строительство началось в июле. Мощность российских ледоколов настолько велика, что один из них совершает регулярные туристические круизы к Северному полюсу. Ни у одной арктической страны в мире нет ничего подобного. США планируют построить ледоколы для замены своего устаревшего флота, а Канада пока «изучает варианты».

Основной причиной строительства таких мощных ледоколов как Проект 10510, он же «Лидер» (ЛК-120Я), является превращение Северного морского пути в круглогодичный судоходный маршрут. Он пролегает от мурманского порта, свободного ото льда круглый год, вдоль всего арктического побережья России, через Берингов пролив в Тихий океан, и является гораздо более коротким маршрутом, чем любой другой. Предполагается, что ледоколы класса «Лидер» смогут двигаться в тяжелых льдах с нормальной скоростью судна (около 12 узлов).

Это будет иметь существенные геостратегические последствия. Северный морской путь для России – не только источник доходов от транзитных сборов. В настоящее время китайские товары, предназначенные для Европы, направляются на юг через проливы Малайзии и Индонезии, через Индийский океан и далее либо через Суэцкий канал, Средиземное море и Гибралтар, либо вокруг Африки. Этот маршрут имеет множество узких проходов, которые могут быть перекрыты недружественными державами НАТО. Если Северный морской путь можно будет регулярно использовать на протяжении всего года, Китай получит возможность гораздо быстрее и дешевле доставлять свои товары на европейские рынки. Кроме того, использование Северного морского пути сделает эти поставки неуязвимыми перед ВМС США и их бесконечными патрулями по обеспечению «свободы навигации». Аналогичным образом товары, экспортируемые в Китай, – особенно энергоносители из России – также будут недосягаемы для враждебно настроенных государств. В сочетании со скоростным железнодорожным сообщением между Китаем и Западной Европой Северный морской путь является геополитическим фактором огромного значения, возможно, предвестником конца пятивековой власти «морских держав». Как правило, Пекин и Москва заглядывают в будущее дальше, чем западные столицы, и арктическая политика России является одним из примеров такого долгосрочного планирования.

Известно, что Арктика обладает огромными природными ресурсами, и в частности – нефтью. На этой обширной и труднодоступной территории многие районы остаются неразведанными, но уже сейчас имеется немало оценок. Некоторые источники предполагают, что там может находиться около 30 процентов неразведанных мировых запасов газа и 13 процентов запасов нефти, по большей части – в российской Арктике.

Учитывая труднодоступность Арктики, наиболее эффективным способом транспортировки природного газа является его сжижение. Пионером в этой области является Норвегия, внедрившая эту технологию в 2007 году. Два года спустя Россия открыла свой первый завод по сжижению газа на Сахалине (52 градуса северной широты). В 2017 году еще один завод вступил в строй на полуострове Ямал (71 градус северной широты). Для доставки этого СПГ потребителям в Южной Корее был построен флот СПГ-танкеров ледокольного типа. В очередной раз мы видим, что страна, которая якобы «ничего не производит», на самом деле строит масштабные планы и осуществляет их. Между тем, строительство завода по производству СПГ на Аляске обсуждается с 2014 года и до сих пор, похоже, не продвинулось дальше разрешения на планирование. В Канаде продолжаются работы по «технико-экономическому обоснованию».

Работа и выживание людей в Арктике требует огромного количества энергии, источники которой могут находиться на большом расстоянии от объектов. У Москвы и на это есть ответ – атомные электростанции. Речь идет, прежде всего, о плавучих и, следовательно, мобильных станциях. Первая из них, «Академик Ломоносов», уже более года работает на Чукотке, вторая строится, а в целом план предусматривает создание семи атомных станций. Ни одна из арктических стран, за исключением России, не имеет ничего подобного, хотя пионером этой концепции были США.

Из пяти арктических государств только три имеют военные базы в Арктике. Две страны – США и Россия, располагают флотилиями атомных подводных лодок, способных перемещаться под арктическими льдами, но лишь у России имеются субмарины, фактически базирующиеся в регионе (пункт базирования Полярный на Кольском полуострове). На сегодняшний день крупнейшей военной силой, дислоцированной в Арктике, является российский Северный флот. Он включает не только значительную надводную и подводную составляющие, но и обладает мощным авиационным компонентом, а также береговыми войсками, укомплектованными береговыми ракетными комплексами и средствами ПВО.

Другим арктическим странам нечего предложить для сравнения: они могут лишь время от времени совершать экскурсии на Крайний Север, но постоянно там находится лишь Россия. Невозможно даже сравнивать горстку хижин военной базы Вооруженных сил Канады «Алерт» с современным «Арктическим трилистником» на Земле Александры (архипелаг Франца-Иосифа). Говорят, там могут «комфортно» проживать до 150 военнослужащих в течение полутора лет. На российском Крайнем Севере на сегодняшний день действуют пять авиабаз. Кстати, здесь дело не только в авиации или численности войск. Пару лет назад в Москве на Параде Победы была продемонстрирована арктическая техника: системы ПВО, вездеходы, бронетранспортеры. В настоящее время идут работы по адаптации танка Т-80 для арктических условий. Между тем, Канада испытала в 2013 году снегоход, но, похоже, с тех пор ничего нового не произошло.

Западные СМИ неустанно комментируют российскую активность в Арктике как фактор угрозы. Трудно найти заголовок, в котором отсутствовали бы такие пропагандистские термины как «агрессия», «захват» и тому подобные. На самом же деле Россия просто осваивает и защищает свою территорию точно так же, как делали бы мы. Если бы мы только могли.

В заявлении президента Путина об арктической политике России, сделанном в марте 2020 года, говорилось: «Главные национальные интересы в Арктике – сохранить Арктику как территорию мира и стабильного взаимовыгодного сотрудничества; гарантировать высокие стандарты жизни и процветание населению российской Арктики; развивать Крайний Север как стратегический ресурс и использовать его рационально для ускорения экономического роста всей страны; развивать Северный морской путь как национальный транспортный коридор, обладающий глобальной конкурентоспособностью; защищать арктическое пространство, первозданную родину и традиционный уклад жизни коренных малочисленных народов российской Арктики».

Здесь также есть доля пропаганды, но в основном – холодный и жесткий национальный интерес. Россия разработала свои планы и выполняет их, а другим арктическим государствам остается лишь обсуждать ее действия или жаловаться. В заключение хочется еще раз повторить фразу Кристофера Уэстдала: «Мы делали бы то же самое, если бы только могли».

Источник