Семья с детьми-инвалидами выживает вопреки равнодушию общества и издевательствам мошенников

С Афанасьевыми мы познакомились в ноябре 2013 года. Друзья рассказали мне о семье с двумя детьми-инвалидами, которые мечтали о том, что к ним заглянет Дед Мороз.Деда Мороза подарила Тереза Дурова: актер ее «Театриума» так сыграл свою роль, что не только близнецы Кристина и Ангелина, но и их родители светились от свершившегося чуда. А потом я узнала, как живут Афанасьевы. Собственно, это и оказалось подлинным чудом, потому что понять, как Ольга и Максим Афанасьевы справляются со своей непередаваемо несправедливой жизнью, я не в силах.

фото: Из личного архива

Ангелина, Кристина и доктор Мин.

Ангелина и Кристина Афанасьевы появились на свет 2 мая 2002 года в 15-м родильном доме Москвы. Трудно поверить, но у Ольги без малого неделю отходили воды — вот почему есть все основания считать врачей виновниками последующей катастрофы.

Когда детям исполнилось четыре месяца, врачи 32-й больницы сказали Ольге, что есть угроза ДЦП. Когда детям исполнился год, диагноз подтвердился.

Кристина немного передвигается самостоятельно и говорит, Ангелина не говорит и прикована к креслу из-за чудовищного сколиоза.

Ольга Афанасьева получает микроскопическое пособие по уходу за детьми. У Максима в 2006 году диагностировали диабет I типа, в 2012 и 2014 годах ему пришлось делать операции по замене обоих тазобедренных суставов, и с 2012 года он никакими силами не может найти работу. И вовсе не потому, что он тяжело болен. Работы хоть отбавляй, а здоров ты или болен, мало кого волнует. Но как только работодатели узнают о том, что у него двое детей-инвалидов, все как один произносят волшебное слово: перезвоним. На этом все заканчивается. И 38-летний мужчина, глава семьи с двумя тяжелобольными детьми, пять лет безрезультатно убивается в поисках работы. Хоть какой-нибудь. Любой.

В 2014 году в больнице имени Турнера под Петербургом детям сделали несколько чрезвычайно травматичных операций. У Лины было две: резекционная артропластика тазобедренного сустава и вторая с непроизносимым названием. Кристине сделали 4 операции — две на стопах, две на тазобедренных суставах. Дети несколько месяцев лежали распятые в гипсе. Ни до, ни после я такого ужаса не видела.

фото: Из личного архива
Кристина и Ангелина.

* * *

Сейчас у Ангелины такой сколиоз, что она даже в кресле сидит с трудом. После операции она носила корсет средней жесткости, а врач сказал, что ей требуется другой — корсет Шено.

В декабре 2016 года Афанасьевы поехали в филиал 18-й детской больницы, чтобы получить новую индивидуальную программу реабилитации (ИПР) Ангелины и Кристины. Обычно это делалось без детей, которые передвигаются только в инвалидных колясках, и любое перемещение превращается едва ли не в войсковую операцию. Но тут медики заупрямились: главный врач детей не видел, поэтому приезжайте вместе с ними.

Ладно. Во исполнение приказа детей извлекли из дома, с большим трудом пересадили обеих девочек из инвалидных колясок в машину и привезли в больницу. Но главного врача там в это время не оказалось. А вы что хотели? Неужели начальство должно подстраиваться под жизнь инвалидов?

Врач, к которому они попали на прием, сказал Ольге: поставьте Лину на ноги.

Она ответила: ребенок стоять не может.

Врач: все равно поставьте.

Ольга выволокла Ангелину из коляски, и врач убедилась в том, что стоять она действительно не может.

Видимо, время от времени на заседание врачебной комиссии привозят совершенно здоровых детей, которых предприимчивые родители выдают за неподвижных инвалидов, чтобы слупить с государства какое-нибудь ценное приспособление и потом повесить его на стену в гостиной. Но я о таких злодействах пока не слышала. А вот о других — сколько угодно. Например, в индивидуальную программу реабилитации Ангелины Афанасьевой не включили необходимый ей корсет Шено, который стоит 60 тысяч рублей, а включили обыкновенный жесткий корсет, из-за которого она постоянно плачет — от боли. Но врачи мужественно стоят на страже государственной копейки и выписывать дорогостоящий корсет не стали.

Ангелине исполнилось 15 лет, она растет, и вместе с ней стремительно набирает силу ее сколиоз. Врач в районной поликлинике сказал Ольге, что в России больным с таким сколиозом операции не делают, а в Европе делают.

Отец тяжело больной Вики Вакатовой, для которой в декабре 2014 и в начале 2015 года читатели «МК» собирали деньги на жизненно необходимую операцию в Швейцарии, написал письмо в швейцарскую клинику и помог Афанасьевым собрать и отправить документы в Цюрих. Афанасьевых пригласили на консультацию. Александр Вакатов помог им организовать сбор денег через Интернет.

Собрали 350 тысяч рублей. Ольга Афанасьева особенно близко приняла к сердцу то, что люди переводили и крошечные суммы, по 100 и 50 рублей. И именно из этих светлых капель и собралась необходимая сумма.

Мать Вики, Марина Вакатова, нашла в православной церкви Цюриха волонтеров, которые встретили их в аэропорту, помогли с жильем и переводом во время консультации в Swiss scoliosis klinik. Профессор Кан Мин сказал Афанасьевым, что Ангелине необходимо делать операцию, причем в ближайшее время, иначе она утратит возможность даже держаться в инвалидном кресле. Без этой операции ребенка ждет мучительная смерть.

Никогда в жизни не забуду, как Ольга волновалась перед полетом в Цюрих — ведь она никогда не летала. Она задавала мне такие вопросы, будто предстоял полет на сказочном ковре-самолете. А с другой стороны, может, так оно и было…

Вернулись Афанасьевы в таком состоянии, будто четыре дня были в раю. И я возьму на себя смелость предположить, что подействовали на них не волшебные швейцарские виды и прогулка по Цюриху, которую им организовали волонтеры из православного прихода, хотя и от этой красоты у них захватило дух. Медицина ХХI века и отношение к тяжелобольным детям — вот что их потрясло. Ведь у нас такие инвалиды заранее вычеркнуты из списка живых. Разум это воспринимать отказывается, но ведь это так. Иначе не было бы историй с дорогими корсетами, неподходящими катетерами, инвалидными колясками, которыми нельзя пользоваться, жизненно важными препаратами, которые отказываются выписывать, потому что денег жалко — ребенок неизлечимо болен и все равно скоро умрет…

И главное: в России таких операций не делают, а в Швейцарии делают. Как запихнуть эту мысль в голову, чтобы она оттуда не вываливалась, как чужеродный винтик? Почему у нас не делают? Ведь российских хирургов хвалят во всем мире... А раз не делают, твой ребенок умрет. И как с этим жить?

фото: Из личного архива

* * *

Вернулись Афанасьевы 9 апреля, а 25 апреля на Ольгину страницу ВКонтакте пришло сообщение, подписанное незнакомой Катей. Катя спросила Ольгу: вы еще собираете деньги?

Ольга ответила: да, собираем, только теперь на операцию.

«Катя» сказала: мы находимся в Германии, хотим перевести вам деньги, как можно скорей отправьте мне реквизиты вашей карты и то, что написано на обратной стороне, назовите сумму, которая находится на вашем счету, и не забудьте пин-код.

Она так торопила Ольгу, а Ольга так разволновалась, что отправила реквизиты и пин-код. И через несколько минут у нее с карточки сняли 26 тысяч рублей. Добрые мерзавцы оставили ей 5 тысяч, а могли отобрать и их.

Ольга три дня плакала, написала заявление в Сбербанк и в полицию — да что толку?

31 мая 2017 года из Сбербанка пришел ответ: «При проведении вышеуказанного платежа в сети Интернет были использованы реквизиты вашей карты, а также одноразовый пароль, направленный 25 мая 2017 года в 12:35:34 в виде СМС-сообщения на мобильный телефон №… Указанное СМС-сообщение содержало информацию о подтверждаемой операции и сумме платежа… Пароль был введен верно, таким образом банк не имел оснований для отказа в проведении операции. Введение одноразового пароля является для банка распоряжением на проведение операции, которое банк обязан выполнить.

По факту хищения средств со счета карты рекомендуем вам обратиться в правоохранительные органы. Вопрос о возмещении ущерба, причиненного вам неустановленными лицами, должен решаться в рамках уголовного дела».

Ну правильно. А уголовное дело никто возбуждать не собирается. Заявление №78 у Ольги в ОМВД «Котловка» приняли и сказали: ждите. Она и ждет.

фото: Из личного архива
Семья Афанасьевых в Цюрихе.

* * *

А 29 апреля 2017 года Ольга Афанасьева пошла в МФЦ, чтобы заполнить заявление на получение ежемесячного пособия на детей для малоимущей семьи.

Она объяснила оператору МФЦ, что не понимает смысла пунктов 3 и 9, но ей ответили, что подсказывать не имеют права. Она заполнила декларацию как сумела, а 16 мая получила из отдела социальной защиты населения района Котловка решение об отказе в предоставлении государственной услуги №060900096770 и №060900096767 (отдельно на каждого ребенка-инвалида. — О.Б.).

В решениях говорится, что «отдел социальной защиты… рассмотрев заявление о предоставлении государственной услуги «Назначение ежемесячного пособия на ребенка» решил отказать в предоставлении государственной услуги в связи с отсутствием у заявителя права на получение государственной услуги».

Подписано заместителем начальника отдела Еленой Александровной Гуськовой.

Я не буду истязать вас перечислением пунктов постановления, на основании которых Афанасьевым отказали в получении полутора тысяч рублей на каждого ребенка ежемесячно. Ольга Афанасьева поняла, что отказано им из-за того, что у них имеется шикарный 7-местный автомобиль «Опель Зафира» 2007 года выпуска. Вот был бы он 5-местный, тогда другое дело.

Афанасьевы не могут жить без машины, потому что дети у них передвигаются на инвалидных колясках. И чтобы поехать в магазин или в поликлинику, детей нужно посадить на заднее сиденье, а куда девать коляски? На голову их не положишь — вот они в 2013 году взяли в банке кредит и купили за 350 тысяч рублей этот «Опель».

Три года они ежемесячно выплачивали 16 тысяч 300 рублей и в октябре прошлого года наконец расплатились с банком. К этому времени их шикарный автомобиль уже десять раз развалился на части, и Максим перебрал ходовую часть собственными руками.

И вот из-за этого эксклюзивного предмета роскоши отдел соцзащиты населения отказал буржуинам Афанасьевым в государственных пособиях на детей. И земля под отделом соцзащиты «Котловка» не разошлась, и сотрудники этого отдела по-прежнему в поте лица продолжают помогать страждущим.

Доход Афанасьевых составляет 60 тысяч рублей (это Ольгино пособие по уходу за детьми-инвалидами, детские пенсии и собесовские надбавки) плюс пенсия инвалида II группы Максима Афанасьева — 13 тысяч рублей.

Вычтите из этой суммы деньги на бензин, разделите ее на 4 — и поймете, сколько денег приходится на каждого члена этой семьи с 3 инвалидами. Я вообще не знаю, как они до сих пор живы и в чем душа держится.

Но я не в силах дописывать статью черной краской. Поэтому сообщаю о чуде: читатель «МК» Игорь Сергеевич передал для Афанасьевых деньги, на которые мы месяц назад купили для них отличный немецкий морозильник. Теперь мы можем загружать его всякой всячиной, чтобы они, когда у них в следующий раз отберут их сиротские копейки, могли продержаться и не умереть с голоду. И уже есть несколько человек, которые каждый месяц готовы пополнять запасы Афанасьевых.

* * *

Спасибо Игорю Сергеевичу, Александру и Марине Вакатовым, Дарье Борисовне и Наталье Викторовне Богдановым, членам Цюрихской православной общины Елене Залесской, Екатерине Ивановой, Марине, а также Елене Бухариной, Ольге, Алексею и всем, кого не сумели назвать.

Прошу руководителя Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы Владимира Петросяна поинтересоваться позорной историей детских пособий Афанасьевых.

Если не удастся собрать деньги на операцию Ангелине, она умрет. Почему-то я верю в то, что ее удастся спасти. Я точно знаю: помогут ей в первую очередь люди, которые отправят на счет Афанасьевых по 50 и 100 рублей.

Ангелина может спать только на животе. У 15-летней Кристины недавно удалили 4 передних зуба, разрушенных из-за применения противосудорожного препарата топомакс. И все равно они улыбаются, эти стойкие оловянные солдатики Ангелина, Кристина, Ольга и Максим Афанасьевы.

Телефон Афанасьевых +7 (925) 734-86-56.