Российско-турецким отношениям необходим более прочный фундамент

Отношения между Россией и Турцией всегда были сложными и противоречивыми. Для обеих стран они имеют особое значение. В этих отношениях смешано много эмоций, мифологии, предрассудков, тяжелого наследия прошлого, а порой и нереальных надежд на будущее. Стакан остается наполовину полным или наполовину пустым в зависимости от того, как на него смотреть, а также от того, стремитесь ли вы его наполнить или осушить.

Даже за последние несколько лет эти отношения пережили резкие взлеты и падения, внезапные повороты от партнерства к конфронтации и обратно к партнерству. Кризис 2015-2016 годов, несмотря на краткосрочность, продемонстрировал как хрупкость, так и удивительную устойчивость этого уникального комплекса связей, существующих между двумя странами. Несомненно, в ближайшие годы предстоит еще немало удивительных событий в отношениях между Россией и Турцией, которые сегодня невозможно предсказать. И все же, существует ряд особенностей этих двусторонних отношений, которые, вероятнее всего, останутся неизменными в обозримом будущем.

Во-первых, отношения между Москвой и Анкарой останутся важными для обеих сторон. Россия и Турция являются соседями с широкими и разнообразным и двусторонними связами в самых разных сферах, включая торговлю и инвестиции, энергетику и строительство. Кроме того, между ними существует также активное социальное, гуманитарное и культурное взаимодействие. Более того, Россия и Турция имеют обширное общее ближнее зарубежье, и в этом регионе для них одновременно возникают как заманчивые возможности, так и серьезные проблемы. Обе страны претендуют на особый евразийский статус в мировой политике, который ставит их в особое положение, отличая Россию и Турцию от других, чисто европейских или чисто азиатских государств. Поэтому трудно представить, что эти две страны могут существовать далеко друг от друга и потерять интерес к двусторонним отношениям.

Во-вторых, всегда будет сочетание общих, параллельных, пересекающихся и противоположных интересов, разделяющих Москву и Анкару в их взаимодействии друг с другом. Элементы сотрудничества и конкуренции (хочется надеяться, что не прямое противостояние) будут смешиваться политиками в общий кисло-сладкий коктейль, который и будет предложен российской и турецкой общественности. Никуда не денутся и многочисленные парадоксы. Например, Турция является членом НАТО, и при этом планирует приобрести самые передовые российские зенитно-ракетные комплексы С-400. Обе страны активно сотрудничают в Сирии, хотя их отношение к нынешнему сирийскому режиму в Дамаске коренным образом отличается. Россияне и турки одинаково заинтересованы в стабильности на Южном Кавказе, но довольно часто, к сожалению, они оказываются по разные стороны баррикад в региональных конфликтах.

В-третьих, различные внешние игроки – как глобальные силы (Европейский Союз, НАТО, США), так и региональные субъекты (Иран, монархии Персидского залива и Израиль) будут по-прежнему оказывать глубокое влияние на отношения между Россией и Турцией. Эти внешние силы могут подтолкнуть Москву и Анкару ближе друг к другу, но они также могут вбить клин между ними, предложив любой из двух стран альтернативные варианты стратегического, политического и экономического сотрудничества. Российско-турецкое сотрудничество будет также зависеть от таких не связанных между собой факторов как рост международного терроризма, колебания цен на энергоносители, волатильность глобальной экономической и финансовой системы, и, в боле общем плане, основы формирования нового миропорядка.

Обе стороны должны быть заинтересованы в более стабильных, более предсказуемых и менее сопернических отношениях. Это особенно важно сегодня, когда международная система в целом становится все менее стабильной и менее предсказуемой. Кроме того, как Россия, так и Турция сталкиваются со сложнейшими проблемами экономической, социальной и политической модернизации в крайне неблагоприятных условиях. Поэтому было бы глупо пополнять существующий список их внешнеполитических проблем новым раундом российско-турецкой конфронтации.

Итак, можно ли не позволить различающимся интересам помешать совместной работе по общим проблемам? Что можно сделать, чтобы снизить риски возможных будущих кризисов между Москвой и Анкарой? Как можно смягчить негативные последствия внешних факторов для двусторонних отношений?

Непосредственный ответ на эти вопросы ясен – прежде всего, необходимо укрепить линии коммуникаций. Речь идет не о подготовке очередной встречи Эрдогана и Путина, и не о разработке новых технических предложений для российско-турецкой межправительственной комиссии. И дело не в контактах между военными двух стран в Сирии. Укрепление коммуникаций должно выходить далеко за пределы обслуживания тактических потребностей политических лидеров. Нужно посмотреть правде в глаза: между Россией и Турцией не будет реального доверия до тех пор, пока они вместе не устранят самые щепетильные, противоречивые и неприятные проблемы, разделяющие их.

Среди этих проблем взаимные исторические обиды, существующая подозрительность в отношении другой стороны, якобы поддерживающей террористические группы на территории партнера, опасения, что страна-партнер может резко пересмотреть свои обязательства по сотрудничеству, если получит более выгодные предложения от третьей стороны, и так далее. Если сегодня две страны не могут обсуждать подобные проблемы на официальном уровне, следует начать с другого формата, предусматривающего неофициальный диалог между экспертами.

Еще более важно было бы не ограничивать такие диалоги формулированием существующих разногласий и противоречивых взглядов, а определять способы, которые могут помочь преодолеть разногласия. Как показала недавняя история,

Как показала недавняя история, просто оставаться при своих мнениях недостаточно для продвижения отношений вперед. Если решить трудные проблемы в настоящий момент не представляется возможным, следует, по крайней мере, попытаться стабилизировать сферы потенциального конфликта. Например, Россия и Турция останутся на разных позициях в отношении конфликта вокруг Нагорного Карабаха. Тем не менее, они могут оказывать соответствующее влияние на обе стороны конфликта, чтобы предотвратить очередную вспышку военных действий и новые человеческие жертвы. Аналогичным образом, Москва и Анкара вряд ли придут к единой позиции по Крыму. Однако, Турция может сыграть важную позитивную роль в предотвращении дальнейшего культурного и гражданского отчуждения крымскотатарского населения полуострова.

Иногда то, что мы привычно воспринимаем как часть проблемы, может стать частью решения. Например, членство Турции в НАТО обычно рассматривается в России как препятствие на пути к более продуктивному сотрудничеству с Анкарой в области безопасности. Казалось бы, вопреки здравому смыслу, именно это обстоятельство, членство Турции в НАТО, может помочь снизить риски опасных инцидентов в Черном море. Эти риски начали возрастать в 2014 году, когда Россия и НАТО значительно увеличили свое военное присутствие в этом регионе и стали проводить все более частые военно-морские учения. Почему Анкара не проявляет инициативы в продвижении мер укрепления доверия между Россией и НАТО в черном море? Мысля стратегически, можно даже представить себе более важную роль для Турции как страны, которая лучше всего подходит для содействия возобновлению работы практически бездействующего Совета Россия-НАТО.

Важно также, чтобы сотрудничество между Россией и Турцией не рассматривалось ни одной из сторон как запасной вариант, когда наилучший вариант недоступен по той или иной причине. Партнерство с Россией не является альтернативой сотрудничеству Турции с Европейским Союзом. Точно так же и Турция не может служить заменой для России, стремящейся решить свои проблемы с Соединенными Штатами и Европой. Необходимо, чтобы отношения между двумя странами приобрели стратегическую глубину.

Ситуационные альянсы, основанные на общих разочарованиях или общем комплексе неполноценности, как правило, крайне недолговечны. Необходимо, чтобы отношения между Россией и Турцией приобрели стратегическую глубину. Можно процитировать Святого Августина, сказавшего «чем выше здание, тем глубже должен быть его фундамент».

Источник