Российские фильмы могут получить награды престижного кинофестиваля

8 июля завершается 52-й Международный кинофестиваль в Карловых Варах. В его главном конкурсе участвует «Аритмия» Бориса Хлебникова, у которой есть все шансы получить главный приз.Год назад обозреватель «МК» побывала в карьере под Тверью, на съемках этого фильма, где все происходит здесь и сейчас, но складывается ощущение, что попадаешь в лихие 90-е. И герои словно бы вышли из картин Алексея Балабанова. Бандиты здесь знатные — в белых костюмах, с мощнецкими цепями на груди. Алексей Серебряков не похож на самого себя: бомж с лицом, напоминающим печеное яблоко. Одна дорога его Штырю — в дом инвалидов, куда его и сопроводит брошенный когда-то сынок Витька в исполнении Евгения Ткачука. Для него весь мир — гнилое болото. Он никого не любит.

Этот дебют 30-летнего выпускника мастерской Карена Шахназарова во ВГИКе Александра Ханта — об отце и сыне, с пяти лет жившем в детдоме. Только через годы они встретятся, когда папаша с уголовным прошлым окажется калекой.

Спрашиваю у Евгения Ткачука про «старорежимных» бандитов, которых словно реанимировали в фильме, и о Витьке Чесноке. «Есть такой сорт людей, которые в том времени и остались. Им трудно перестроиться. Шлейф прежней жизни так и тянется. Мой Витька работает техником на заводе вторсырья. У него есть семья — жена и ребенок. Он хочет самоутвердиться, ведет себя вызывающе, чтобы люди его запомнили. Он не наигрался. Отца он спасает, а потом думает, зачем это сделал», — объясняет Ткачук.

Для режиссера Александра Ханта эта история личная: «Я тоже по сути вырос без отца, и сценарий совпал с моими переживаниями. Но это не драма, а в некоторой степени карикатура на реальность. Бандиты не изменились, живут прошлым. Леха Штырь — вор в законе, три года прятался от паханов. Позвоночник у него сломан, на ноги он встать не может. Но мы не давим на тему жестокой российской реальности, говорим обо всем с юмором».

Конкуренция у «Витьки Чеснока…» серьезная. Год оказался урожайным для постсоветских и восточноевропейских стран. Ярко заявил о себе Азербайджан с «Гранатовым садом» Ильгара Наджафа — о трагедии азербайджанских семей, чьи сыновья и мужья отправились на заработки в Россию, фактически перерезав родственные связи, создав новые семьи. Редкой красоты и драматизма получилась картина.

Еще одна личная история, рассказанная бабушкой режиссера, — в грузинском «Деде» Мириам Хачерашвили. Она переносит нас в Сванетию начала 90-х, где царят строгие нравы. Грузинская девушка осмеливается заявить о праве на счастье вопреки воле отца, но потеряет в итоге самое дорогое. Грузия куда более мощно представлена в Карловых Варах, даже по числу картин она превосходит Россию, хотя объемы кинопроизводства наших стран несопоставимы. Но понять фестивальных отборщиков можно: их же не блокбастеры занимают, а по-настоящему самобытное, авторское кино.

Самым экзотическим фильмом главного конкурса, в котором участвует «Аритмия» Хлебникова, стал «Кондитер» израильского режиссера Офира Рауля Грейзера — о короткой любви молодого берлинского кондитера и женатого израильтянина, оказавшегося в Германии по долгу службы. Кулинарное искусство здесь сродни поэзии, а процесс поедания торта — чистая эротика. Тоска по погибшему в автокатастрофе возлюбленному забросит кондитера в Иерусалим, жизнь которого на экране осязаема и колоритна. Парень внедрится в семью своего любовника, зайдет слишком далеко. Печенье и пирожные, которые он выпекает в кошерном кафе, лишат его хозяйку сертификата. Никому не позволено нарушать правила, а они в этой стране строгие.

Самое удивительное в этой программе — то, что каждый фильм полон неожиданностей, никогда не знаешь, чего ждать. Конкурс наполовину состоит из дебютов, так что Борис Хлебников на этом фоне — ветеран.

Польская картина «Птицы поют в Кигали» супругов Краузе снималась в Руанде. Кигали — столица этой страны, куда и приезжает польский орнитолог, изучающая птиц, а потом привозит в Европу африканскую девушку — дочь коллеги из Руанды, погибшего во время геноцида. Картину заканчивала жена и сценарист покойного режиссера Кшиштофа Краузе — Иоанна Кос-Краузе. Когда-то он говорил, что смерть может освободить жизнь, стать ее источником. Жизнь темнокожей девушки и в Европе счастья ей не принесла, одну только боль и страдания. И она возвращается в Руанду. Потрясающе сняты африканские птицы, питающиеся падалью на бескрайних равнинах этой страны, пестрые базары, быт Кигали. Они просто завораживают. Кирилл Серебренников свой новый фильм тоже сделает в Руанде. А пока поражает умение режиссеров, даже самых молодых, так восхитительно передать дух своей или даже чужой страны.

Каков будет вердикт жюри — мы узнаем уже в субботу вечером.