Рок в Башкирии: вцепись в продюсера или заклей ранку

Выйти на индустриальный уровень как Шевчук или Земфира — задача для многих молодых исполнителей Башкирии неосознаваемая. «Приди на концерт, напиши что-нибудь про нас, можно обидно, тогда — бесплатно... Дай тексты свои, что-нибудь дай», — написали как-то раз мне парни с гитарами.

Имея оборудование, какое не снилось рокерам 80-х, нынешние интернет-исполнители не выдают нормальный саунд. Ориентированный на нишевую аудиторию текст. «Стихи должны содержать не подвальные открытия жестокостей взрослого мира, а узнаваемые всеми эмоциональные точки сквозь призму автора», — сказал я молодым рокерам, но они обиделись.

Из уфимских старичков вспоминается группа «ЧК» (Коля Уфимцев). Она собирала залы в начале 90-х и не только в Уфе. Её приглашали на разогрев группы «Кино».

Яркой молнией сверкнул в начале 2000-х «Польский шейк» (Рустам Хакимов, ныне покойный). По сей день поклонники требуют больше концертов от Радика Закирова (группа «Гнездо Сарыча», потом — «Проводник»), которого знаю лет 100. Они достигли высокого уровня, но так и остались вне массовой теле- и радиоротации, вне индустрии. Некоторые клипы этих людей имеют большие просмотры, но на них не проживешь, чтобы заняться только концертами.

Из нового уфимского косяка, представленного в хостингах, обратили на себя внимание «Лу фон Шаломе», «Таверна», «Навада», «Новый континент» и еще три-четыре коллектива. Остальные с аглицкими названиями, грубящими взрослым дядям, не цепляют. Говорят, нравится женской аудитории группа «Vero».

Я часто составляю себе длинный плей-лист из молодых уфимских хулиганов, но слушать второй раз кого-то из них уже не хочется.

Современный уфимский рокопоп напоминает Франкенштейна, отсидевшего в малолетке, обкурившегося гашиша и пришедшего в клуб на тусу. Некоторые коллективы ковыряют в носу на пути от «Лесоповала» к Тимати с налетом металла. Других и на загородную сцену-то мало кто рискнет выпустить. Их тексты в потрепанной провинциальной толстовке с заплатками от Егора Летова и Басты.

Музыканты пубертатной депрессии без ежовых рукавиц продюсера вскоре бросают подвальные страдания и идут в народное хозяйство, на стройку, продавать мобильники. У их взрослеющих слушателей расширяется словарный запас, мама больше не ругает за курево, и они с удивлением обнаруживают «Польский шейк», «Проводник», а к 18 годам — «ДДТ».

Бардов-графоманов, купивших электрогитары, микшер и компьютерные программы, много. Некоторые жалуются, что их не пущают в залы. Однако мало кто ставил голос у педагога, как Шевчук, консультировался у консерваторских преподавателей, как Земфира. Она, кстати, навела справки о продюсерах и добивалась их внимания. Отправляла песни не прохвостам, арендовавшим студии в промзоне Волгограда, а серьезным людям уровня Брейтбурга, Фадеева, Меладзе, Шаповалова.

Такие продюсеры знают силлабо-тоническую систему, способны подправить текст, припев, играют на пяти-семи инструментах. Но главное — у них есть деньги, связи с телеканалами, радиостанциями, стилистами, музыкальными педагогами. На каждом «висят» по 5-10 исполнителей (коллективов).

Настоящая удача, если продюсеры такого калибра разглядят автора и обратят его «в рабство». Но уфимские ребята путают продюсера с администратором.

Говорил с рокерами Башкирии, которые ездили в Питер, Москву со своими фонограммами и бились за промоушен. Потом вернулись, успокоились, заклеили ранки и занялись огородами.

Рок сегодня такая штука, что надо идти до гробовой доски. Работать с узкими специалистами и тогда даже месячная ротация в хит-парадах обеспечит узнаваемость, гастроли, прокормит. И ранка в душе щипать не будет.

Источник