Почему в Башкирии иногда ненавидят чиновников

— Ой, он ещё живой. Вон как переживает чужую боль! — накрыло меня удивлением на одном из приёмов граждан, который провёл руководитель достаточно высокого уровня. Одна из посетительниц привела к нему обожжённого сына, на лечение которого требуется большая сумма. Ситуация трагическая. Но всколыхнувшиеся сочувствие и боль в глазах слушающего обнадёжили... Увы, ситуация нетипичная на сегодняшний день.

«... Много видела Мария Александровна и полицейских, жандармов, чиновников и их начальников. И не могла вспомнить ни одного красивого. И глаза у них другие: видела она умные и тупые, злые и равнодушные, надменные и угодливые, а искры большого внутреннего огня ни разу в них не приметила", — писала Зоя Воскресенская в своей повести «Сердце матери».

Мне было лет 10, когда я это прочла. Слова запали в душу. И вспоминаются на протяжении всей жизни. Чаще всего с тех пор, как начала работать в СМИ. По роду деятельности часто приходится контактировать с чиновниками, лицами на значимых постах. Иной раз заходишь к такому в кабинет и сразу видишь эти рыбьи глаза, подёрнутые пеленой равнодушия. И понимаешь: пришла зря, никакого человеческого разговора, полезного для читателя, не получится. Даже надменный взгляд, по-моему, предпочтительнее — есть надежда вырулить в процессе разговора на что-то конкретное и полезное. Но если глаза собеседника отражают только тебя саму — пиши пропало...

Что примечательно: взгляд чиновника становится равнодушным не сразу, а в процессе вживания в должность. Вот был вполне себе яркий мальчик, живой, сияющий или лёгкая, почти невесомая, девочка с мягким свечением глаз. А вот, спустя всего несколько лет, у них появляется ощущение своей непогрешимости, элитности и вместе с ним — твердокаменные плечи и пресловутый тусклый рыбий взгляд.

По-моему, именно этот взгляд — самый жуткий диагноз, который можно поставить едва ли не каждому третьему чиновнику. Именно равнодушие делает их такими непрошибаемыми, неповоротливыми. Отсюда — решения, выходки, высказывания, которые вызывают волну возмущения у населения.

Недавно в Башкирии поднялась волна негодования по поводу назначения экс-министра Гульназ Шафиковой руководителем института образования. Противники — те, кто с ней успели поработать, говорили о высокомерии, о том, что человек быстро переходит на личностные выпады. А им в ответ одно из известных в республике лиц высокомерно заявило: «Не коллективу решать, кто возглавит институт».

Это высказывание — «вишенка» на торте, имя которому — «чиновничье равнодушие». Прямо-таки всеобщий девиз этого братства: не вам решать, кто вы такие, чтобы возмущаться, сидите тихо... Нет желания даже вникнуть в ситуацию, чуть-чуть напрячься, чтобы рассмотреть историю со всех ракурсов. Встать на сторону обычных людей.

Или взять, например, недавнюю чреду скандалов после высказываний чиновников различного уровня. Одна утверждала, что можно прожить на «макарошках», другая — «государство не просило ваших родителей рожать».

Увы, вот такую непрошибаемость можно встретить на любом уровне власти. Как итог — шквал негативных обращений в аккаунты руководителя региона. Ведь многих провоцируют на агрессивную риторику именно равнодушие должностных лиц, к которым люди обращались до этого.

Что касается Шафиковой, думается, что главная беда не в отсутствии нужных компетенции и неграмотность, как утверждают некоторые. В конце концов, у кого не проскальзывают ошибки в постах в соцсетях? И кто на работе всегда принимает верные решения? По-моему, беда опять же в равнодушии.

Как созрела эта мысль? В процессе наблюдения за нашумевшим делом по поводу увольнения директора Серафимовской спецшколы Рашита Аднагулова. Передо мной сканы ряда документов — как хроника событий. 26 августа этого года воспитанник спецшколы после своего побега испугался последствий и написал письмо Уполномоченному по правам ребёнка Милане Скоробогатовой. 30 августа та на официальном бланке переадресует проблему Гульназ Шафиковой. Реакция образцового чиновника: 6 сентября от директора потребовали уволиться. И даже повторное обращение подростка, который сообщил, что предыдущее письмо не имело оснований, ничего не изменило. Маховик равнодушия и желания побыстрее избавиться от возникшей проблемы измолол бы педагога в пыль. Ведь чиновника нисколько не взволновало, что, оставшись без авторитетного наставника, воспитанники очень быстро могут прийти к исходным морально-этическим установкам, из-за которых они совершили преступления. Нисколько не интересовало, что в результате в центре небольшого села может оказаться мина замедленного действия. И она может рвануть в любой момент. Взволновало это местных жителей, они-то подняли волну возмущения в СМИ и приличной толпой пошли на суд, в результате которого директора восстановили в должности. Примечательно: суд состоялся 13 ноября, а 7 ноября уполномоченный по правам ребёнка побывала в спецшколе. Хочется верить, что это было желанием окончательно разобраться в деле, а не равнодушным желанием «нарыть» компромат на «проблемного» директора.

Источник