Почему США необходимо сотрудничать с Россией и Китаем

«Америка вернулась», — торжественно заявил президент США Джо Байден во время своего первого важного внешнеполитического выступления на Мюнхенской конференции по безопасности. Говоря о том, как он видит взаимодействие США с миром согласно «Временному руководству по стратегии национальной безопасности», он добавил, что США намерены руководствоваться прежде всего дипломатией.

Хотя стоит задуматься – после того, как он назвал российского президента Владимира Путина «убийцей» — что Байден понимает под дипломатией, упомянутый стратегический документ чтение интересное.

Внешняя политика США, по-видимому, находится в фазе трансформации. В последние 30 лет мир приспособился к плохой аналитике Вашингтона, приводящей к политике ошибочной, разрушительной и часто наносящей вред собственной стране. Администрация Байдена похоже, пытается скорректировать курс; она начинает демонстрировать несколько более точную аналитику, но, к сожалению, за ней по-прежнему не следуют сколько-нибудь здравые политические решения.

Меняющаяся динамика

В ведении к стратегическому документу Байден отмечает, что «мир находится в точке перелома», а «глобальная динамика изменилась». Он говорит, что во главе мира должны стоять США, чтобы «гарантировать американскому народу, что он будет жить в мире, безопасности и процветании», подчеркивая, что США защищают «равные права для всех», чтобы гарантировать, «что эти права защищены для наших собственных детей здесь, в Америке». Да, прямо так и написал.

На другом конце политического спектра, твердокаменный неокон Роберт Коган недавно высказался ещё откровеннее: «Настало время сказать американцам, что не удастся снять с себя глобальную ответственность…Им необходимо понять, что цель НАТО и других альянсов – защита интересов США не только от прямых угроз, но и от разрушения порядка, который лучше всего служит этим интересам».

Психологический механизм, вызывающий у самой могущественной нации на Земле – обладающей огромным количеством военных баз, окружающих её главных предполагаемых врагов – такую одержимость национальной безопасностью, автор понять не в силах; это, наверное, тема для психиатров.

Однако у простых американцев другое мнение: по последним опросам, только 8% считают, что главная угроза их образу жизни исходит извне, 54% указывают на «других людей в Америке» — а не на Китай, Россию или Иран. Это то, что мы не устанем повторять: самая большая угроза США, их демократии и ценностям находится в самой стране, как считали и те 70 млн. американцев, которые проголосовали за Дональда Трампа на последних выборах.

Байден (и Каган), видимо, окольным путём приходят к такому же выводу, но по-прежнему не хотят извлечь из него правильные уроки. Их заявления внушают тревожную идею о том, что, по их мнению, для поддержания демократии внутри США должен сохраняться мировой порядок, навязываемый США.

Обмен резкостями

В контексте сформулированного Байденом «исторического и фундаментального спора о будущем направлении развития нашего мира» и на фоне «меняющееся глобальной динамики», по-прежнему, видимо, нет шансов на то, что в Вашингтоне будут рассматривать подлинно многосторонний подход к мировому порядку – а поэтому и нет шансов, что может быть какой-то другой порядок, отличный от формулируемого, возглавляемого и навязываемого США. Россия отказалась разделять эту точку зрения в 2007 году: а недавно так сделал и Китай.

Путин с иронией ответил на оскорбительное замечание Байдена, но и отозвал своего посла из Вашингтона, а затем добавил нечто намного более отрезвляющее, когда подчеркнул, что у русских «другой генетический и культурно-моральный код, чем у американцев».

Недавно делегации США и Китая провели свою первую встречу в Анкоридже, и реплики, которыми они обменивались перед ошеломлённым пулом журналистов, были резкими – особенно слова высокопоставленного представителя Китая Ян Цзечи:

«Я не думаю, что подавляющее большинство стран в мире признает универсальные ценности, которые отстаивают США или что мнение США это мнение всего мира. И эти страны не признают того, что правила, установленные небольшой группой людей, должны служить основой для международного порядка».

В 2017 году президент Китая Си Цзиньпин вошёл в храм возглавляемого США мирового порядка, на Давосский экономический форум, чтобы защищать глобализацию и, следовательно, сам этот порядок, при котором процветал и Китай. Тогда угрозой была иконоборческая ярость Трампа. Четыре года спустя, картина совершенно изменилась, но обвинять в мрачных результатах исключительно Китай, Россию и Иран можно только при серьёзном когнитивном расстройстве.

Упущенная возможность

Придя на свой пост, Байден имел шанс перевернуть страницу, изменив, по крайней мере, лексику, чтобы начать диалог в менее конфронтационной манере – но упустил этот шанс. Например, в чём была реальная необходимость введения санкций против 24 китайских чиновников накануне переговоров в Анкоридже? Или в угрозах китайским поставщикам нефти из Ирана? Опять же, если говорить о «дипломатии прежде всего», какой реакции можно было ждать от Пекина?

Немногочисленные, но весьма уважаемые голоса в Вашингтоне ещё за несколько лет предупреждали об опасности демонизации России и Китая, пытаясь внести более здравого анализа и мудрости при выработке американской политики – но безуспешно. Покойный профессор Стивен Коэн обращал внимание на то, что для достижения взаимопонимания необходимо учитывать и то, как всё воспринимает Россия, — и за это он был опорочен и изолирован.

Примерно так же поступили и с дипломатом Чазом Фрименом, ведущим американским экспертом по Китаю, который недавно представил мастерский анализ развития китайско-американских отношений, подчеркнув основную проблему, которая всё ещё преследует внешнюю политику США: «У американцев врождённый миссионерский импульс. Нам нравится защищать, обучать, поучать и наставлять других людей в том, как исправиться, чтобы приблизиться к нашему идеализированному образу себя самих. Мы обижаемся, когда другие настаивают на независимости от нас и на сохранении собственной политической культуры. Китай никогда не колебался в своей решимости делать и то, и другое, какими бы иллюзиями ни тешили себя американские политики и эксперты».

В Анкоридже госсекретарь Энтони Блинкен раскритиковал позицию Китая по Гонконгу, Тайваню и Синьцзяну. Пекином первое воспринимается как поддержка двухвекового британского колониализма, второе как продолжающееся вмешательства США в последствия китайской гражданской войны, а третье – как вмешательство в вопросы внутренней безопасности в борьбе с исламским терроризмом.

Глобальная стабильность

Пока матрица внешней политики США остаётся прежней – «либо американский путь, либо никакого», шансы на какое-либо улучшение крайне проблематичны.

В руководящем документе Байдена содержатся замечательные и смелые улучшения: «Мы не можем притворяться, что мир можно просто вернуть к тому, каким он был 75, 30 или даже 4 года назад. Мы не можем просто вернуться к тому, что было раньше. Во внешней политике и национальной безопасности, точно также как и во внутренней политике, мы должны наметить новый курс».

О Ближнем Востоке: «Мы не должны считать, что ответом на проблемы региона является военная сила… мы не будем давать нашим партнёрам карт-бланш на проведение политики, противоречащей американским ценностям и интересам».

К сожалению, подобная риторика по-прежнему не подкрепляется последовательными дипломатическими подходами как в словесных формулировках, так и в делах, и сомнительно, что жёсткий подход США жизнеспособен. Действенное сотрудничество США, России и Китая – вот что имеет решающее значение для стабильности во всём мире – и от этого факта никуда не деться.

Источник