Пепе Эскобар: Китайско-иранский пакт открывает путь к созданию альтернативы Суэцу

Необычайное совпадение подписания договора о стратегическом партнёрстве между Ираном и Китаем и саги с «Эвергрин» в Суэцком канале неизбежно приведёт к возобновлению интереса к Инициативе Пояса и Пути (ИПП) и всем взаимосвязанным коридорам евразийской интеграции.

Это самое важное геополитическое события в Юго-Западной Азии за века – даже более важное, чем геополитическая и военная поддержка, оказываемая Россией Дамаску с 2015 года.

Множество сухопутных коридоров через Евразию, через которые идут гружёные под завязку товарные составы – символом, наверное, тут является магистраль Чунцин-Дуйсбург — это ключевая опора ИПП. Через несколько лет к этому добавится высокоскоростная железная дорога.

Ключевой сухопутный коридор Синьцзянь-Казахстан – а затем до России и далее; ещё один пересекает Центральную Азию и Иран, вплоть до Турции, Балкан и Восточной Европы. Чтобы составить конкуренцию морским маршрутам, может потребоваться время – — но существенное сокращение времени доставки уже приводит к масштабному росту грузоперевозок.

Стратегическая связь Ирана и Китая должна ускорить работу всех взаимосвязанных сухопутных коридоров, ведущих в Юго-Западную Азию и пересекающих её.

Важно, что многочисленные торговые коридоры ИПП прямо связаны с созданием маршрутов нефтяного и газового транзита, альтернативным контролируемым или «курируемым» Гегемоном с 1945 г. – то есть Суэцу, Малакке, Ормузу, Баб-эль-Мандебу.

Неофициальные разговоры с трейдерами из Персидского залива выявили огромный скептицизм по поводу основной причины саги с «Эвергрин». Лоцманы морских торговых судов соглашаются, что порыва ветра во время пустынной бури недостаточно, чтобы сдвинуть суперсовременный мега-контейнеровоз, оснащённый самыми навороченными системами навигации. Серьёзно рассматривается сценарий с ошибкой лоцмана – спровоцированной или нет.

Кроме того, основная тема разговоров среди профессионалов: застрявший «Эвергрин», принадлежащий японскому судовладельцу, взятый в аренду у Тайваня, застрахованный в Великобритании, с индийским экипажем, вез китайские товары в Европу. Неудивительно, что циники, говоря об этом эпизоде в целом, задают вопрос: «Кому это выгодно?»,

Трейдеры Персидского залива под секретом намекают также на проект, согласно которому главным в регионе портом в конечном итоге станет Хайфа, в тесном сотрудничестве с ОАЭ, с помощью железной дороги, которая будет построена между Джабаль-Али в Дубае до Хайфы, в обход Суэца.

Но, если возвратиться к фактам, то самое интересное событие в краткосрочной перспективе, это как иранские нефть и газ будут доставляться в Синьцзян через Каспийское море и Казахстан – будет построен Транс-каспийский трубопровод.

Это прямо укладывается в теорию ИПП. А фактически и шире, поскольку Казахстан – партнёр не только ИПП, но и возглавляемого Россией ЕАЭС.

С точки зрения Пекина, Иран также совершенно необходим для развития сухопутного коридора от Персидского залива до Черного моря и далее через Дунай до Европы.

Совсем не случайно, что Гегемон находится в состоянии высшей боевой готовности во всех узлах этого торгового коридора: «максимальное давление» с помощью санкций и гибридная война против Ирана, попытка манипулировать войной в Карабахе; обстановка пост-цветных революций в Грузии и на Украине; нависшая над Балканами тень НАТО – всё это части одного сюжета.

Немного лазури

Ещё одна захватывающая глава в ирано-китайских отношениях касается Афганистана. Согласно источникам в Тегеране, часть стратегического соглашения посвящена Афганистану и ещё одному связующему коридору до Синьцзяня.

И здесь мы возвращаемся к проекту Лазуритового коридора – который был задуман в 2012 году, первоначально, чтобы связать Афганистан, Туркменистан, Азербайджан, Грузию и Турцию – по древнему маршруту, по которому когда-то полудрагоценные камни экспортировались на Кавказ, в Россию, на Балканы и страны Северной Африки.

Сейчас афганское правительство рассматривает амбициозный проект маршрута из Герата до каспийского порта Туркменбаши в Туркменистане, через Транс-каспийский газопровод до Баку, далее до Тбилиси и портов Поти и Батуми на Чёрном море, и наконец, до Карса и Стамбула.

Это действительно большое дело, путь, который потенциально может связать Восточное Средиземноморье с Индийским океаном.

Россия, Иран, Азербайджан, Казахстан и Туркменистан в 2018 г. подписали в Актау Конвенцию о правовом статусе Каспийского моря, и теперь основные их вопросы сейчас обсуждаются в ШОС, куда в качестве полноправных членов входят Россия и Казахстан, скоро ожидается вступление Ирана, Азербайджан является партнёром по диалогу, а Туркменистан — постоянным наблюдателем.

Одна из ключевых проблем связности, которую необходимо решить, это осуществимость строительства канала от Каспийского моря до иранского побережья Персидского залива. Для этого потребуется не менее чем 7 млрд.долларов. Другой вопрос – безотлагательный переход к контейнерным перевозкам на Каспии. По расчётам ШОС, это увеличит торговлю России с Индией через Иран, а также станет дополнительным коридором для торговли Китая с Европой.

После победы Азербайджана над Арменией в Нагорном Карабахе и после заключения договорённости по Каспию, сейчас рассматривается вопрос о западной части Лазурного пути.

Восточная его часть – гораздо более сложное дело, включающее решение крайне важного вопроса не только для Пекина, но и для ШОС – это интеграция Афганистана в Китайско-пакистанский экономический коридор (КПЭК).

В конце 2020 г. Афганистан, Пакистан и Узбекистан договорились о строительстве железной дороги, что станет важнейшим шагом на пути к расширению КПЭК в Среднюю Азию и Афганистан, в чём крайне заинтересована Россия.

Решающей тут станет предстоящая летом конференция в Узбекистане «Центральная и Южная Азия: региональная взаимосвязанность. Вызовы и возможности». ВО всех этих проектах активно участвует Китай.

Пекин будет строить дороги и трубопроводы в Иране, в том числе и для поставок природного газа в Турцию. Союз Ирана и Китая с точки зрения планируемых инвестиций почти в 10 раз амбициознее КПЭК; его можно назвать Китайско-иранским экономическим коридором (КИЭК).

Вкратце: китайское и персидское государства-цивилизации на пути к тому, чтобы воссоздать что-то вроде тех отношений, которые у них были во времена династии Юань времён Великого Шёлкового пути в XIII веке.

Ещё одна часть паззла это то, как Международный транспортный коридор Север-Юг (МТК) будет соединяться с ИПП и ЕАЭС. Важно отметить, что МКТ также альтернатива Суэцу. Иран, Россия и Индия с 2002 года обсуждают сложности строительства этого морского/железнодорожного/автомобильного торгового коридора протяжённостью 7200 км. МТК начинается в Мумбаи и проходит через Индийский океан до Ирана, Каспия, а затем до Москвы. Что касается его привлекательности, то в проекте участвуют Азербайджан, Армения, Беларусь, Казахстан, Таджикистан, Кыргызстан, Украина, Оман и Сирия.

МКТ сокращает время доставки из западной Индии в Европейскую часть России с 40 до 20 дней, при этом снижая расходы на 60%. Он уже работает, но пока не в виде непрерывного беспрепятственного морского и ж/д маршрута.

Нью-Дели уже потратил 500 млн. долларов на этот важный проект: расширение порта Чабахар в Иране, который должен был стать отправной точкой для построенного в Индии участка Шелкового пути в Афганистан и далее в Центральную Азию. Но затем все было сорвано из-за заигрываний Нью-Дели с проигрышным проектом «Четвёрки».

Индия инвестировала также 1.6 млрд. долларов в железную дорогу между Захеданом на юго-востоке Ирана и железорудным месторождением Хаджигак в центральном Афганистане. Всё это связано с возможным соглашением о свободной торговле между Ираном и Индией, переговоры по которому ведутся с 2019 г. Иран и Россия уже заключили аналогичное соглашение; Индия хочет того же с ЕАЭС в целом.

Представители Ирана уже намекнули, что после заключения стратегического партнёрства между Ираном и Китаем следующим шагом должно стать соглашение о стратегическом сотрудничестве между Ираном и Россией. Москва уже серьёзно рассматривает возможность строительства канала между Каспийским и Азовским морем. Между тем, уже построенный каспийский порт Лагань действительно меняет правила игры.

Лагань напрямую подключается к нескольким узлам ИПП. Есть сообщение с Транссибом до Китая. Через Каспий он соединяется с Туркменистаном и Азербайджаном, откуда начинается железная дорога до Чёрного моря и далее через Турцию в Европу.

На иранском участке каспийского побережья порт Амирабад соединяется с МКТ, портом Чабахар и далее с Индией. Не случайно ряд иранских, а также китайских компаний хотят инвестировать в Лагань.

Мы видим картину, где в центре лабиринта находится Иран, который постепенно связывается с Россией, Китаем и Центральной Азией. Когда Каспийское море будет наконец соединено с международными водами, мы увидим де-факто торговый/транспортный коридор как альтернативу Суэцу.

После заключённого между Ираном и Китаем соглашения не кажется невозможным даже проект Гималайского Шёлкового пути, объединяющего членов БРИКС, Китай и Индию.

Внимание России сейчас сосредоточено на безграничных возможностях в Юго-Западной Азии, как дал понять Сергей Лавров на конференции в Валдайском клубе. Угрозы Гегемона на многих фронтах – Украина, Белоруссия, Сирия, Северный поток-2 – бледнеют по сравнению с этим.

Новая архитектура 21-го века уже обретает зримые очертания: Китай создаёт множество торговых коридоров для непрерывного экономического развития, в то время как Россия является надёжным поставщиком энергии и безопасности, а также проводником концепции Большой Евразии, причём китайско-российская дипломатия в «стратегическом партнёрстве» ведёт игру, рассчитанную на очень дальнюю перспективу.

Юго-Западная Азия и Большая Евразия уже увидели, куда дует (пустынный) ветер. И И скоро появятся хозяева международного капитала. Россия, Китай, Иран, Индия, Центральная Азия, Вьетнам, Индонезия, Корейский полуостров – все испытают прилив капитала – включая и появление финансовых стервятников. После воцарившейся заповеди «жадность это хорошо», Евразия вот-вот станет последним фронтиром для алчности.

Источник