Пепе Эскобар: Китай и Россия обозначают контуры «пост-одностороннего» мирового порядка

В то время как внимание мировых СМИ приковано к предстоящему саммиту Байдена и Путина, на глобальном уровне продолжается соперничество между Евразией и атлантистским Западом. В очередной раз на авансцене оказались секретарь Совета Безопасности России Николай Патрушев и глава руководящей группы по иностранным делам при ЦК КПК Ян Цзечи.

Это два игрока, курирующие многообещающий альянс от имени своих боссов, Владимира Путина и Си Цзиньпина. На прошлой неделе Ян Цзечи посетил Николая Патрушева в Москве. Эта встреча была частью 16-го раунда консультаций по вопросам стратегической безопасности между Китаем и Россией.

Интригующим здесь является тот факт, что переговоры между Яном и Патрушевым состоялись вскоре после встречи между министрами иностранных дел Энтони Блинкеном и Сергеем Лавровым на полях саммита Арктического совета в исландском Рейкьявике и незадолго до предстоящего саммита на высшем уровне между Байденом и Путиным в Женеве 16 июня. Возможно, местом проведения саммита будет отель Intercontinental, где в 1985 году встречались Рейган и Горбачев.

В преддверии саммита Байдена и Путина прозападные СМИ раскручивают нарратив о том, что он может означать нечто вроде возврата к «предсказуемости» и «стабильности» в нынешних экстра-турбулентных американо-российских отношениях. Однако, это попытка выдать желаемое за действительное. Путин, Патрушев и Лавров не питают никаких иллюзий. Особенно после того как на саммите «большой семерки» в Лондоне в начале мая Запад основное внимание уделил «злонамеренной деятельности» России, а также «агрессивной экономической политике» Китая.

Российские и китайские аналитики в неофициальных беседах склонны соглашаться с мнением, что саммит в Женеве будет еще одной попыткой применить старый прием Киссинджера «разделяй и властвуй», дополненный несколькими соблазнительными бонусами, призванными заставить Москву отказаться от стратегического партнерства с Пекином. Одновременно речь идет о попытке выиграть время и прозондировать возможности для установки геополитических ловушек для России. Старые лисы, такие как Патрушев и Ян, более чем достаточно осведомлены обо всех нюансах происходящей игры.

Что особенно актуально, их встреча была призвана заложить основу для предстоящего визита Путина в Пекин вскоре после женевского саммита с Байденом, который будет посвящен дальнейшей координации геополитических аспектов «всеобъемлющего стратегического партнерства», если пользоваться признанной обеими сторонами терминологией. Визит может состояться 1 июля, в день 100-й годовщины Коммунистической партии Китая, или 16 июля, в день 20-летия подписания договора о дружбе и сотрудничестве между Китаем и Россией.

Итак, саммит Байдена и Путина – это лишь закуска, а главное блюдо – саммит Путина и Си.

Путин-Лукашенко: чаепитие для двоих

Помимо «вспышки эмоций» в комментарии российского президента в защиту действий своего белорусского коллеги, их встреча в Сочи дала недостающий кусочек паззла, касающегося истории с экстренной посадкой самолета авиакомпании RyanAir в Минске. В главной роли – блогер из Беларуси, который, согласно некоторым данным, участвовал в боевых действиях в Донбассе в составе ультранационалистического, неонацистского батальона «Азов» в 2014 году.

Лукашенко рассказал Путину, что «привез с собой некоторые документы, чтобы вы могли оценить происходящее». По поводу содержания этих документов пока никаких утечек не было, но вполне возможно, что они могут быть связаны с тем фактом, что санкции были введены ЕС против авиакомпании «Белавия», хотя белорусский перевозчик не имел ни малейшего отношения к инциденту. Весьма вероятно, что этот вопрос будет поднят в контексте беседы Путина и Байдена в Женеве.

Геополитическое противостояние на глобальном уровне

Впрочем, общая картина, как всегда представляет собой противостояние между Евразией и атлантистским Западом. Как бы Вашингтон ни старался заставить Европу и Японию размежеваться с Китаем и Россией, перспектива новой холодной войны сразу на двух фронтах имеет очень мало сторонников.

Здравомыслящие игроки уже сегодня видят, что объединенная научная, экономическая и военная мощь стратегического партнерства России и Китая в XXI веке определяет совершенно иные правила игры по сравнению с эпохой СССР и железного занавеса.

Если говорить о притягательности для глобального Юга и новых итераций движения неприсоединения, акцент на международном порядке, в центре которого стоит Устав ООН и принцип верховенства международного права, явно выигрывает по сравнению с хваленым «порядком, основанным на правилах», где правила устанавливает гегемон по своему усмотрению.

Итак, у Москвы полностью отсутствуют какие-либо иллюзии относительно расстановки сил в Вашингтоне. То же самое можно сказать и о Пекине, особенно после недавних жестких заявлений Курта Кэмпбелла, бывшего помощника госсекретаря по Восточной Азии и Тихоокеанскому региону при Обаме (и Байдене в качестве вице-президента), который теперь вернулся в администрацию в качестве главы отдела по вопросам Индо-Тихоокеанского региона в Совете национальной безопасности. Фактически именно Кэмпбелл является отцом идеи «разворота к Азии». Примечательно, что матерью этой концепции не раз называла себя Хиллари Клинтон.

Во время мероприятия, организованного Стэнфордским университетом на прошлой неделе, Кэмпбелл сказал: «Период, который принято описывать как эпоху взаимодействия с Китаем, подошел к концу». Похоже, идея «разворота к Азии» на самом деле никогда не умирала. Кэмпбелл пытался сбить слушателей с толку, говоря о «новой совокупности стратегических параметров» и необходимости противостоять Китаю, сотрудничая с союзниками, партнерами и друзьями. Нонсенс: все дело в милитаризации Индо-Тихоокеанского региона.

Именно это фактически повторил сам Байден во время своего первого выступления на совместной сессии Конгресса США, когда он хвастался тем, что открыто заявил Си Цзиньпину о том, что США будут «поддерживать мощное военное присутствие в Индо-Тихоокеанском регионе», подобно тому, как поступает НАТО в Европе.

Иранский фактор

На другом фланге, где, однако, происходят параллельные процессы, Иран, похоже, находится на пороге судьбоносных перемен. Мы можем рассматривать это как часть постепенного укрепления «Дуги сопротивления», которая связывает Иран, народные ополчения в Ираке, Хезболлу, хуситов в Йемене и более объединенных в последнее время палестинцев.

Гибридная война в Сирии оказалась трагическим и крупным провалом Запада во всех без исключения аспектах. Она не привела к подчинению Сирии кучке предателей (они же «умеренные повстанцы»). Она не помешала расширению сферы влияния Ирана. Она не разрушила ветку Нового Шелкового пути, ведущую через Юго-Западную Азию. Наконец, она не уничтожила Хезболлу.

Асад должен уйти? Он был переизбран 95 процентами голосов сирийцев при явке 78 процентов. Что же касается предстоящих президентских выборов в Иране 18 июня, всего через два дня после саммита США-Россия, они состоятся, когда драма о возрождении ядерной сделки СВПД 2015 года, возможно, достигнет финала. Тегеран многократно подчеркивал, что крайний срок, когда еще возможна договоренность – 31 мая. Тупик очевиден. В вене, при посредничестве своих европейских собеседников, Вашингтон согласился снять санкции с иранской нефтедобычи, нефтехимической отрасли и центрального банка, но отказался сделать это в отношении членов Корпуса стражей Исламской революции.

В нынешней ситуации почти неизбежным победителем на выборах является Эбрахим Раиси, в настоящее время – глава судебной власти, близкий к Революционной гвардии. Велика вероятность, что он попросит инспекторов Международного агентства по атомной энергии покинуть Иран, а это будет означать конец «Совместного всеобъемлющего плана действий» (СВПД) с непредвиденными последствиями. С точки зрения Стражей революции, договор уже мертв.

Дополнительным фактором является то, что Иран в настоящее время страдает от жестокой засухи, хотя лето еще только началось. Энергосистема страны будет находиться под колоссальным давлением. Водохранилища пусты, так что рассчитывать на гидроэлектростанции невозможно. Растет народное недовольство по поводу того, что команда Рухани на протяжении восьми лет препятствовала развитию ядерной энергетики. Одним из первых шагов Раиси после прихода к власти моет стать приказ о немедленном начале строительства атомной электростанции.

Не нужен синоптик, чтобы понять, в какую сторону дует ветер, когда речь идет о трех главных «экзистенциальных угрозах» уходящему гегемону – России, Китае и Иране. Ясно только то, что ни один из старых добрых методов, которые принято применять для удержания вассалов в подчинении, не работает, во всяком случае, при столкновении с реальными суверенными державами.

По мере того как синофобия, русофобия и иранофобия растворяются в санкциях и истерии, постепенно проступают контуры нового «пост-одностороннего» мирового порядка.

Источник