Jerusalem Post: cтратегия России в Восточном Средиземноморье

Россия использует вакуум власти, образовавшийся в результате стремления Америки уйти с Ближнего Востока. Еще при президенте Обаме была начала политика «отворота» от этого региона, а президент Трамп ее продолжает. В результате доминирующей военно-политической силой в регионе становится Россия.

За решительную военную поддержку Асада Россией, в награду ей были предоставлены военные объекты — военно-морская база в Тартусе и авиабаза в Хмеймиме, обе из которых имеют решающее значение для материально-технического обеспечения и откуда она может проецировать силу на Ближний Восток, Балканы и далее на Запад вдоль Средиземного моря. При конфликте Россия намерена использовать против США стратегию запрета доступа. В Сирии российские военные оказали решающее влияние на много лет длящуюся в стране войну, а также продемонстрировали решительность, эффективность, гибкость и способность охватывать большие пространства и удаленные регионы. В проводимых операциях Россия активно использовала различные типы своих высокоточных боеприпасов.

Также она использует эту войну в качестве испытательного полигона для своих возможностей радиоэлектронной борьбы. В апреле 2018 года начальник Командования специальных операций США прокомментировал: «Сейчас в Сирии мы действуем в наиболее агрессивной среде радиоэлектронной борьбы на всей планете». Наши противники, добавил он, «проверяют нас каждый день, разрывая наши коммуникационные сети, ослепляя наши EC-130 и так далее».

Россия атаковала цели сирийских боевиков из Каспийского моря и Восточного Средиземноморья, используя крылатые ракеты подводных лодок и надводных кораблей. Она наносила удар по Ракке в Сирии с подводной лодки в Средиземном море. Она отправила частные наемные военные силы, т.н. «зеленых человечков» проводить операции и воевать на стороне Асада. Ее пилотируемые самолеты бомбили Сирию с базы в Иране. Летом 2018 года, чтобы поддержать атаку Асада на последнюю основную базу мятежников Сирии, Россия развернула значительные военно-морские силы в Средиземном море, в том числе авианосец.

Посредством морских операций Россия расширила спектр своего военного влияния. Присутствие русских создает новые правила игры на всем Ближнем Востоке, влияя на свободу действий США и Израиля.

Соглашения России о базировании в Леванте позволят ей размещать, ремонтировать и эксплуатировать автономные подводные системы. У нее уже имеются широкие возможности по саюотажу работы подводных коммуникационных кабелей. Ее базирующиеся в Сирии субмарины могут не только осуществлять удары по средиземноморским целям, но также и угрожать подводной инфраструктуре. Глава обороны Британии в декабре 2017 года предупреждал: «для нашего образа жизни возникла новая угроза — уязвимость кабелей, которые проложены по морскому дну. Представьте что будет, когда все эти кабели будут обрезаны или их работа будет прервана, что катастрофически скажется на наших СМИ, экономике и других аспектах жизни?».

У России было много причин вмешаться в происходящее в Восточном Средиземноморье: помочь своему давнему сирийскому союзнику, поддержать новый союз с Турцией и Ираном и другими способами получить рычаги воздействия на Соединенные Штаты. Однако среди ее основных интересов — рост мировых цен на энергоносители. Российская экономика много десятилетий в основном занимается экспортом нефти и газа.

Ключом к пониманию того, что делает Россия в регионе Восточного Средиземноморья, является признание того, что она хочет заполучить возможность влиять на связанные с энергетикой решения Саудовской Аравии и других важных стран-производителей энергоносителей.

Когда Россия помогла спасти режим Асада, то этим обеспечила успех иранских инвестиций в поддержку Асада и по сути присоединилась к шиитской оси иранского и сирийского режима а также Хезболлы. Это предоставляет ей влияние на саму ось и ее оппонентов — Турцию, Саудовскую Аравию и другие суннитские государства, а также Израиль.

В усиливающемся конфликте Израиля с Ираном в Сирии Россия занимает стратегическую позицию. Израиль использует в Сирии самолеты, чтобы держать иранские войска подальше от израильской границы. Россия, однако, является доминирующей военной силой в Сирии, поэтому Израилю необходимо ее сотрудничество или, по крайней мере, согласие чтобы держать Иран на почтительном расстоянии.

Американское руководство обеспокоено ростом военной мощи России в Восточном Средиземноморье, хотя Трамп и не требовал, чтобы Россия вывела свои силы из Сирии. Если бы теперь, когда ИГИЛ по большому счету перестали существовать, на Россию оказывалось давление по выводу из Сирии своих войск, это служило бы интересам США.

Некоторые американские политики, хотя и непублично, предполагают, что Израиль должен оказывать такое давление. Они считают что Израиль должен меньше времени уделять сотрудничеству с Россией и сделать для нее закрепление в этом регионе не комфортным.

Израильские представители говорят, что не могут относиться к России как к врагу. Серьёзная размолвка с Россией затруднит, если вообще не сделает невозможным для Израиля удары по иранским силам в Сирии. Израильтяне не хотят, чтобы Россия защищала иранские силы в Сирии. Они не хотят, чтобы израильские силы воевали с российскими силами, и также не хотят чтобы Россия развертывала в Сирии свои самые современные противовоздушные системы.

После холодной войны и особенно после президентства Буша-младшего политика США в отношении региона изменилась. Трамп разделяет желание своих предшественников меньше участвовать в делах Ближнего Востока и сохранять минимум присутствия Америки в Сирии. Соединенные Штаты не планируют восстанавливать в Средиземном море свою военную мощь времен холодной войны.

Американские политики не требуют, чтобы Россия вывела из Сирии свои войска. В таких условиях нереально ждать того же от Израиля.

Дуглас Фейт, старший научный сотрудник Института Хадсона, занимал должность заместителя министра обороны США по вопросам политики. Адмирал Шауль Чорев, руководитель Исследовательского центра морской политики и стратегии в университете Хайфы, занимал должность заместителя начальника ВМС Израиля и главы Комиссии по атомной энергетике Израиля.

Источник