Эрдоган и Путин подтверждают свои взаимные обязательства в рамках «брака по расчету»

После неоднозначного визита на Украину, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган 4 февраля связался со своим российским коллегой Владимиром Путиным, чтобы разобраться в разногласиях по поводу Сирии и продемонстрировать, что их партнерству и сотрудничеству ничто не угрожает.

Для тех, кто знаком с природой и структурой турецко-российских отношений, этот шаг был вполне предсказуемым. Сколь бы ни были противоречивы интересы и взгляды двух главных фигурантов евразийской геополитики, Эрдоган не может позволить себе оттолкнуть Путина и противостоять ему, во всяком случае, в нынешних обстоятельствах.

Визит Эрдогана в Киев 3 февраля был отмечен символическими жестами и заявлениями, которые вызвали раздражение у России. Его утверждение о нелегитимности присоединения Крыма, хотя и не первое, имело большое значение в тот момент, когда поддерживаемые Москвой сирийские войска развивали свой успех в Идлибе, нанося потери турецким силам в регионе. Эрдоган также отдал честь украинскому почетному караулу, произнеся девиз «Слава Украине», который использовали украинские националисты во время Второй мировой войны. В современных условиях он приобрел в глазах Москвы явные антироссийские коннотации. Обязательство Турции предоставить Украине военную помощь в объеме около 34 миллионов долларов стало еще одним проявлением растущего раскола в отношениях между Турцией и Россией, о которых свидетельствуют и недавние события в Идлибе.

Жесты Эрдогана в сторону Киева пересекли красные линии, установленные Москвой, после того как Турция безуспешно попыталась пробить «российскую стену» в Идлибе. Поэтому Эрдоган, сразу по возвращении в Анкару, поднял телефонную трубку, чтобы заверить Путина в своей твердой вере в партнерство между Турцией и Россией. Он знал, что именно Москва стоит за последним военным наступлением в Идлибе, которое поставило под угрозу военное присутствие Турции в этом районе, но сделал вид, что это сирийские правительственные войска нарушили договоренности, достигнутые между Турцией и Россией в Сочи в сентябре 2018 года.

В своем выступлении утром 5 февраля Эрдоган предупредил, что если сирийский режим не выведет свои войска за границу, обозначенную турецкими наблюдательными постами, Анкара предпримет меры военного характера. При этом он явно проявил осторожность, отделив режим президента Башара аль-Асада от его российского покровителя. Эрдоган недвусмысленно подчеркнул важность многогранных связей между Турцией и Россией в своих комментариях для избранного контингента журналистов по пути из Киева. Он отметил энергетическую зависимость Турции от России, а также геополитическое значение их особых, исключительных двусторонних отношений. «Тот, кто теряет самообладание и поддается ярости, всегда в конце концов проигрывает», – сказал он, используя турецкую пословицу, чтобы показать, что Турция просто не может себе позволить ссору с Россией.

Однако, учитывая высокую напряженность в связи с ситуацией в Сирии, где недавно были убиты восемь турецких военнослужащих, российско-турецкие отношения далеки от безмятежности. Дэвид Гарднер, редактор газеты Financial Times по вопросам внешней политики, который наблюдал за событиями на Ближнем Востоке, работая в Бейруте на протяжении двух десятилетий, написал в статье от 4 февраля: «В запутанной ближневосточной политике возможен крутой поворот. Турция столкнулась с Россией, своим региональным партнером, на сирийской арене, которая ранее помогла Москве восстановить свой утраченный статус сверхдержавы и позволила Анкаре предаться неоосманской ностальгии. От этой истории давно исходят опасные подземные толчки, эпицентром которых является провинция Идлиб на северо-западе Сирии.

Тем не менее, столкновение Турции с Россией в Идлибе вовсе не означает, что сирийский роман между Анкарой и Москвой закончился. Хотя турецко-российское партнерство в Сирии, которое представляет собой скорее геополитическое сближение, чем долгосрочный альянс, о чем свидетельствуют недавние события в Идлибе, его срок еще не истек. Более того, неформальное сближение с Россией в Сирии оказалось более целесообразным и предпочтительным для Анкары по сравнению с официальным альянсом, который существует у нее с Соединенными Штатами.

Таким образом, широко цитируемый комментарий Бурханеттина Дурана в пропагандистском рупоре партии Эрдогана, газете Daily Sabah, представляет собой скорее отклонение от курса, чем индикатор смены турецкой политики в отношении Запада.

«Президент Реджеп Тайип Эрдоган, возмущенный неоднократными нарушениями перемирия со стороны России, обнародовал свое разочарование после того, как режим Асада с боем захватил город Маарет аль-Нуман на юго-востоке Идлиба», – написал он. Статья отражает разочарование в лагере Эрдогана и явное замешательство среди тех, кто определяет турецкую внешнюю политику. Постоянные нападки на США и Запад со стороны лагеря ястребов и одновременное восхваление союза с Россией до самого недавнего времени не скоро сотрутся из памяти наблюдателей. Ни Эрдоган, ни Путин н е могут позволить себе положить конец геополитическому сближению, и ни один из них в этом не заинтересован.

«Путину трудно работать с Эрдоганом, который его сильно раздражает, но иного выбора нет. Россия не может действовать на Ближнем Востоке, будучи в конфликте с Турцией, поскольку это чревато серьезными проблемами», – цитирует агентство Bloomberg слова бывшего кремлевского консультанта Глеба Павловского.

Российский МИД 6 февраля сделал заявление о ситуации в Идлибе, подчеркнув приверженность России сотрудничеству с Турцией: «Мы подтверждаем нашу приверженность договоренностям и взаимопониманию, достигнутым на переговорах в рамках астанинского формата, которые предусматривают необходимость борьбы с террористическими группировками в Сирии, а также уважение суверенитета и территориальной целостности страны».

Однако, в том же заявлении содержится недвусмысленное одобрение наступления сирийских правительственных войск в Идлибе, которое наносит ущерб военному присутствию Турции, а также молчаливая критика позиции Анкары в Идлибе. «Перемещение части вооруженных формирований из зоны деэскалации, сначала на северо-восток Сирии, а затем в Ливию, довело концентрацию радикальных элементов до критического предела», – говорится в тексте заявления. – В этих условиях правительственные вооруженные силы были вынуждены нанести ответный удар, чтобы защитить сотни и тысячи сирийцев от бесчинств террористов».

В то время как Путин проявляет сдержанность, имея дело с Эрдоганом, Россия, судя по всему, тоже заставляет Эрдогана проглотить собственные угрозы в отношении военной операции в Идлибе. В своей речи 5 февраля турецкий лидер заявил: «В настоящее время два из двенадцати наших наблюдательных постов находятся за границей зоны, захваченной войсками режима. Мы надеемся, что сирийская армия покинет эту территорию к концу февраля. Если режим Асада не отступит, Турция будет вынуждена взять дело в собственные руки».

Фактически, после захвата правительственными войсками города Маарет аль-Нуман, когда город Саракиб оказался на линии соприкосновения, Анкара направила в Идлиб пять военных конвоев, в том числе 320 единиц бронетехники и тяжелой артиллерии. Саракиб, расположенный к югу от Алеппо, лежит на стыке двух стратегически важных автомагистралей, М4 и М5, которые соединяют Алеппо с Дамаском и Латакией.

Если Эрдоган приведет в исполнение свое предупреждение и захватит Саракиб, это, как многие предполагают, спровоцирует войну между Турцией и Сирией, при том, что первая связана с Россией партнерскими отношениями, а вторая пользуется ее военной и политической поддержкой. И все же, внимательное изучение заявления Эрдогана дает некоторый повод для оптимизма. Он выразил «надежду» на вывод вооруженных сил режима Асада, вместо того, чтобы выдвинуть конкретный ультиматум. Он также сказал, что «Турция будет вынуждена взять дело в собственные руки», не уточняя, каким образом это будет сделано, и тем самым оставляя реакцию Турции неоднозначной.

Действия сирийских войск могут служить подтверждением оценок наблюдателей, согласно которым Асад заинтересован в скорейшем военном решении проблемы Идлиба, чтобы предотвратить новый турецко-российский компромисс в отношении региона. Военная ситуация в Идлибе превращается в безумный бег наперегонки со временем. Она стала испытательным полигоном не только для политики Турции и лично Эрдогана в отношении Сирии, но и для роли Путина как новой центральной фигуры в Сирии.

Источник