Дела давно минувших дней…

Кто такой Ваули Пиеттомин – северный Робин Гуд или разбойник? Что обнаружилось при вскрытии могилы князя Меншикова в Березове? 160 лет назад газета «Тобольские губернские ведомости» умела привлечь читателей сенсационными расследованиями.

Под властью князца

Существует расхожее мнение, что газета живет только один день, возможно, так и происходит в восприятии современников. Но чем «старше» газета по возрасту, тем она интереснее для читателя, жаждущего окунуться в неизвестное прошлое.
С 1857 года выходила в свет газета «Тобольские губернские ведомости», на страницах которой находила отражение жизнь северных территорий. Некоторые авторы, рассказывая о событиях давно минувших дней, делали выводы на основе архивных документов, обращались к преданиям, которые передавались из поколения в поколение. Взгляд людей середины XIX века на свою историю представляется сегодня чрезвычайно любопытным на фоне возросшего интереса к прошлому Югры. Перелистаем страницы «Тобольских губернских ведомостей» – газеты, которая, как вино, от времени становится только «вкуснее».
В семи номерах газеты за 1858 год редакция опубликовала статью Николая Абрамова «Описание Березовского края», территория которого в те годы простиралась до Северного Ледовитого океана, а коренными жителями считались не только остяки (ханты), но и самоеды (ненцы). Отмечая, что у самоедов нет письменности, автор статьи при этом дает им такую характеристику: «Самоеды умны, рассудительны, тверды, экономны. Обучавшиеся в Березовском уездном училище с 1844 по 1849 год самоедские дети показали необыкновенные способности в учении, особенно в арифметике, рисовании, чистописании. Жаль, что этим мальчикам не представилось возможности продолжить учение в высшем заведении».
Николай Абрамов приводит интересный факт: оказывается, в прошлом самоеды и остяки имели над собой одного и того же главного начальника – обдорского князца, и только в царствование Александра I племенам было предоставлено право выбрать начальника. Каждый род имел своих старшин, обязанность которых состояла в сборе ясака, решении маловажных вопросов, а важные дела поступали на суд князца и земского начальства.

Бунтовщик Ваули
Югорская писательница Маргарита Анисимкова в свое время написала повесть «Ваули», посвятив ее «руководителю восстания ненецкой и хантыйской бедноты в 1820–1840 годы» Ваули Пиеттомину – именно так он назван в Википедии. В статье «Описание Березовского края» автор рассказывает о нем так, как его воспринимала власть в то далекое время. Сообщая читателям, что «самоеды верны и покорны властям», Николай Абрамов отмечает, что среди них неожиданно явился «бунтовщик» Ваули Пиеттомин, который «с собранными им приверженцами из соплеменников, скитаясь около Уральского хребта, делал набеги на стада оленей и без пощады грабил их».
В 1839 году он был схвачен «березовским земским начальством» и наказан по решению суда плетьми, после чего его выслали из села Обдорского в самую дальнюю волость Сургутского отделения. Не пробыв там и двух месяцев, Ваули сбежал. Автор пишет: «Снова, произведя грабежи, он запасся оружием, луками, копьями, винтовками и большими ножами, склонил на свою сторону некоторых из самоедов, внушая им, что сделает понижение цен на все продающиеся торговые припасы, что вместо полагаемого в казну ясака – по два белых песца – он установит по одному и будет повелителем всей низовой (северной) стороны Урала».
В подчинении у Ваули Пиеттомина было около 400 вооруженных людей, и в январе 1841 года они направились на оленях в сторону Обдорска. Не доехав до места, поставили около ста чумов и не пропускали никого, кто ехал на ярмарку в Обдорск для взноса ясака. По словам современников, Ваули навел страх на всех немногочисленных жителей Обдорска. Он даже решил сменить здешнего князца Ивана Тайшина на остяка Япку Муржана, назвав его князем. Как раз в то время в Обдорске находился березовский исправник Скорняков. Получив сообщение о том, что происходит по дороге в Обдорск, исправник направил к Пиеттомину местного жителя Нечальского «для осмотра числа людей и вооружения».
Нечальского по торговым делам хорошо знали самоеды, поэтому, когда он приблизился к их лагерю в 150 верстах от Обдорска, его приняли «ласково». Он позвал Ваули к себе в гости, обещая подарки. Далее Николай Абрамов пишет: «Ватага отправилась с Нечальским на 80 нартах…
14 января дерзкая ватага прибыла в Обдорск в сопровождении Тайшина; Пиеттомин вошел к нему в дом. В то время как его угощали, исправник с несколькими казаками и торговцами напал и разогнал всю ватагу; схватили самого Ваули. Потом главные виновники, всего шесть человек, были закованы и за конвоем отправлены в Березов».
На допросах выяснилось, что они собирались ночью напасть на Обдорск, сжечь церковь и «по домам колоть русских», а также грабить их, после чего удалиться за реки Таз и Енисей. Из Березова Пиеттомина и его сподвижников отправили на каторжные работы в Восточную Сибирь. Год его смерти, как и дата рождения, неизвестны.

Меншиков в Берёзове
В статье «Описание Березовского края» Николай Абрамов поведал читателям еще об одной исторической личности – князе Александре Даниловиче Меншикове, который в 1727 году прибыл в Березов «на заточение» с сыном Александром и дочерьми Марией и Александрой. За три года до их прибытия был построен острог для государственных преступников, где Меншиковы и содержались. Караул острога состоял из посланных из Тобольска офицера и 15 солдат, которые менялись ежегодно.
В Березове Меншиков прославился тем, что на свои средства построил деревянную церковь во имя Рождества Пресвятой Богородицы с приделом святого Илии-пророка. Князь лично участвовал в строительных работах. Близ алтаря этой церкви его и похоронили 22 октября 1729 года. «Над могилою его была устроена часовня, куда дети его собирались каждодневно молиться об упокоении души родителя», – пишет Николай Абрамов. Сведения, которые автор приводит в статье, он получил от местных жителей, называет их «преданиями», а также из дел Березовской воеводской канцелярии. Абрамов сообщает, что после кончины отца детям разрешили жить вне острога, но караул не отменили, переписка с кем-либо была запрещена.
Почти через сто лет, в 1825 году, тобольский губернатор Д. Н. Бантыш-Каменский поручил березовскому городничему Андрееву вскрыть могилу, где «покоится прах знаменитого любимца Петра I князя Меншикова». Далее автор пишет: «…Не отыскав могилы Меншикова, уничтожившейся с обрывом горы, по указанию казака Шахова Андреев открыл известную могилу кого-то из рода Меншиковых близ Спасской церкви на высоком берегу Сосвы. Многие, бывшие при этом, так мне передавали об этом в 1842 году (через 17 лет). 30 июля 1825 года в жаркий день начали разрывать могилу. Сначала докопались до двух младенческих горобочков, околоченных алым сукном… Эти гробочки стояли на большом гробу… длиною около 3 арш., обит тем же алым сукном».
При вскрытии гроба, внутри которого было на вершок льда, оказалось, что тело неплохо сохранилось, но это была, судя по одежде, дама. Могила была целый день открыта, это плохо повлияло на сохранность усопшей. Андреев был вынужден донести губернатору, что он не ручается – действительно ли это могила Меншикова? Через два года сам губернатор, прибыв по делам в Березов, приказал вновь разрыть могилу, он будто бы хотел сравнить лицо покойника с портретом князя Меншикова.
«Но могли ли остаться какие-нибудь черты после того, как этот покойник целый жаркий день лежал открытым?» – задался вопросом автор. За прошедший век после похорон князя место захоронения было потеряно, поэтому и предпринимались попытки его найти. Вскрытая при губернаторе могила не дала ответа на вопрос: действительно ли здесь похоронен любимец царя? В могиле, где, помимо взрослого человека, были погребены два младенца, согласно преданиям, на которые ссылается автор статьи, с большой вероятностью была похоронена дочь Меншикова Мария, «тайно венчанная с прибывшим в Березов князем Федором Долгоруковым, разрешившись двойнями, тогда же скончалась, дети тоже». Кстати, церковь, построенная Меншиковым, сгорела в 1764 году вместе со всей утварью и иконостасом, также сгорела находившаяся при церкви богадельня и памятник на могиле Меншикова.
«Что побудило казака Шахова указать городничему Андрееву могилу не самого Меншикова? – спрашивает автор статьи и сам же отвечает. – Он был уверен, что покойник, пролежав в земле 98 лет, давно сгнил, а между тем ждал себе за открытие награды, а паче (как сам сказывал березовским жителям) полагал, что наследники князя будут усердствовать Спасской церкви богатыми вкладами».

Судьба детей любимца Петра I, князя Александра Меншикова, сложилась так: в 1731 году сын Александр и дочь Александра вернулись из Березова на родину. Они были представлены императрице Анне Иоанновне. Александру Меншикову был пожалован чин поручика Преображенского полка, дочь князя стала фрейлиной и через год вышла замуж за брата фаворита императрицы Бирона Густава.

Источник