Больше, чем родственники. Нефтеюганск в судьбе первопроходца

Когда Александру Николаевичу Филимонову присвоили звание «Почетного гражданина г. Нефтеюганска», земляки с неподдельной радостью встретили это известие. Нефтеюганск и Филимонов – больше, чем родственники.Директор Усть-Балыкской конторы бурения внес немалую лепту в становление нефтяного города, отмечающего в октябре 2017-го свое 50-летие.Под его руководством на месте будущего Нефтеюганска буровики за год поставили поселок.

И на суше, и на море

.Перед тем как возглавить буровые работы в Усть-Балыке, Филимонов успел поработать и на суше, и на море.

После окончания Ишимбайского нефтяного техникума Александр Николаевич осваивал азы нефтяного дела. А через два года – в 1948-ом – был призван на действительную службу, закончил военное училище и служил штурманом на кораблях Балтийского флота. Демобилизовался спустя 8 лет и сразу вернулся в нефтяную промышленность, где вскоре был назначен старшим инженером по бурению.

Но в 1964 году, имея на руках дипломгорного инженера, Филимонов принимает решение поехать в Западную Сибирь: там ему предложили должность директора Усть-Балыкской конторы бурения треста «Сургутбурнефть». Этим предприятием (в дальнейшем контора была переименована в Нефтеюганское управление буровых работ) знатный нефтяник руководил тринадцать лет.

Созданная в марте 1964 года Усть-Балыкская контора бурения №1 первой в Западной Сибири начала строительство эксплуатационных скважин с целью промышленной добычи нефти. Поначалу коллектив конторы расположился в недостроенном здании средней школы в микрорайоне № 1. Здесь первое время были и штаб предприятия, и жилье для работников. Условия – полувоенные: сухой закон, выходные –иногда, и постоянное наращивание темпов проходки.

«Тебе трудно поверить – за водой ходим в болотных сапогах. Путь до водяной колонки короткий – 500 метров, но добраться до нее 30, а то и 40 минут, т. к. приходится вытаскивать руками увязшие ноги»,- писалФилимонов своему другу в Башкирию.А в другом письме признавался: «Я видел разную жизнь, но такой тяжелой даже и не предполагал».

Уже в мае первые две тонны промышленной нефти Усть-Балыкского месторождения были отгружены и отправлены нефтеналивной баржей на Омский НПЗ. Теперь нужно было расширять фронт работ.В 1964-м коллектив сдал девять скважин. Костяком конторы стали проходческие бригады Героев Социалистического Труда - мастеров Ричарда Аллоярова, Вениамина Агафонова, Максима Сергеева, которые первыми на Среднем Приобье достигли рекордной проходки – 100 тысяч метров скважин на одну бригаду.

Порой хотелось всё бросить

Но победы и рекордыдавались с потом и кровью. Черпать нефть оказалось делом непростым. Нефтегазовый комплекс создавался в первую очередь за счёт сверхнапряжённого, порой на грани возможного, без сна и отдыха, ежедневного труда рядовых нефтяников и командиров производств. Каждый нефтяник смог бы поведать немало драматических историй, которых не найдёшь в газетных передовицах. Детали потрясают. Герой Социалистического Труда А.Н. Филимонов пронзительно написал о тех трудностях, которые пришлось пережить в первые годы освоения Западной Сибири:

-Бывали моменты (я их называю «моментами малодушия»), когда хотелось всё бросить к чёртовой матери и уехать куда глаза глядят. Кто видел бурового мастера, плачущего в бессилии от комариного гнуса? Кто видел мгновенно провалившегося в болото бульдозериста на ДЭТ-250, выкарабкивающегося из лап смерти в болотной тине и водорослях? Кто видел, как в сорокаградусный мороз сгорает за 25 минут 16-квартирный дом, да ещё и с людьми?! Очень много было неоправданных жертв. В 1970 году на сессии Нефтеюганского горсовета заведующая бюро ЗАГС доложила депутатам, что на днях зарегистрировала пятисотую кончину и среди них только две - своей смертью. В июле 1964 года приехавшая ко мне в Нефтеюганск в отпуск жена, плача, на коленях умоляла меня уехать из этого ада. Лето было жаркое, до 38 градусов в тени. Комаров, слепней и мошки столько, сколько в последующие годы уже не было...

Как отмечал Филимонов в своем дневнике, который скурпулезно вел на Севере, всё лето 1964 года в Нефтеюганск летали только гидросамолеты. Если из Тюмени, то с Андреевского озера АН-2 на поплавкахдобирался за пять-шесть часов при встречном ветре. В салоне на полу люди корчились от болтанки. Их рвало. Сами они и выйти не могли из самолёта. Их выводили под руки. «А каково спать, когда в помещении гудят комары? Ведь даже марлевые пологи не спасали. Прежде чем ложиться, разжигали на противне костер из солярки и зеленой травы, чтобы дымом выгнать комаров. Так, промучившись ночь, не выспавшись, днём тоже видишь мало радости. Десятки проблем, которые надо решать...». И нефтяники их неплохо решали. Имудалось, например, не только пробурить первые, самые трудные скважины, но отстоять и северные надбавки.

Про «северные»

Жарким летом1964 годав северные широты приехала московская комиссия. Как рассказывал Филимонов, «до столицыдокатились требования нефтяников об увеличении районного коэффициента». Дело в том, что тогда северный районный коэффициент был равен 50 процентам, но геологи получали еще и «полевые», которые освобождались от налогов и даже от уплаты алиментов. То есть геологи находились в более выгодном положении, чем нефтяники.

И вот тогда в Сургут прибыла комиссия, которую возглавил Герой Социалистического труда, главный инспектор тяжелой промышленности Госкомитета по груду и зарплате И. Я. Россочинский. Вместе с ним приехало еще семь человек – представители ВЦСПС, ВСНХ, обкома КПСС, объединения.

«Разместили членов комиссии в домиках из герметических кузовов военных автомобилей. Закроешь двери – задыхаешься от духоты, приоткроешь – отбоя нет от комаров. Естественно, наши гости всю ночь не смыкали глаз, наломав веток, неистово стегали себя, отгоняя назойливых «кровопийцев».

Утром мы повезли их в Нефтеюганск. Разместившись в кузове артиллерийского тягача, направились на 502-ю буровую, которая находилась в монтаже. Приехав на буровую, поговорили с вышкарями, рабочие показали, как они живут».

А наобратном пути неожиданно заглох мотор. Случилось это совсем в неподходящем месте- в пойме реки, в высокой траве. Туча комаров тут же облепила всех. Ночной кошмар продолжился, и гостям ничего не оставалось, как отбиваться с новой силой от комариного полчища.Москвичи стали задавать вопросы Филимонову, мол, как же отсюда выбираться,если поломка серьезная. Филимонов,в свою очередь, стал расспрашивать водителя. А тотс улыбкойпризнался ему,что остановился по «просьбе трудящихся».Прослышав о причине приезда комиссии, мужики попросили,чтобы в пути «подломался».Тогда Филимонов, оценивший шутку, попросил сметливого водителя заканчивать спектакль, пояснив ему, что членам комиссии хватило суток, чтобы понять, в каких условиях живут и трудятся нефтяники.Двигатель тут же завелся, и экипажпродолжил свой путь.

Как бы там ни было, но в августе того же 1964 года вышло постановление правительства, в котором, «как исключение», до I января 1967 года устанавливался коэффициент 1,7 для основных профессий нефтяников. Этот коэффициент потом и закрепился на территории Ханты-Мансийского автономного округа. А с 1970 года стали давать по 10 % северной надбавки не через два года, как раньше, а через год.

Школа Усть-Балыка

Вклад коллектива Усть-Балыкской конторы бурения в отечественное развитие буровых работ сегодня называют бесценным.

В июле 1966 года министр нефтяной и газовой промышленности В. Д. Шашин проводил совещание в Сургуте.На повестке дня – стратегия освоения нефтяных месторождений в условиях севера, непроходимых болот, бездорожья.

На совещании министр заметил: мол, все «хлебные» места уже разбурили и теперь придется лезть в болота. На совещании Филимонов доложил, что его ребята уже пробурили куст из четырех скважин путем отсыпки местным грунтом и метод себя оправдывает.

«Кстати, это было не наше изобретение, мы использовали опыт времен Великой Отечественной войны: под Ленинградом укладывали лежневку, вели отсыпку.

Надо сказать, что поиск новых методов мы вели постоянно. Испытали воздушную подушку, спецтехнику с широкими гусеницами, настаивали на применении дирижаблей»,- вспоминал А.Н. Филимонов.

«Техническая революция в бурении зарождалась в Нефтеюганске…Именно специалисты УБР-1 впервые под буровой станок подложили железнодорожные рельсы, чтобы с одного основания бурить до десяти и более стволов. Вклад буровиков УБР-1 в формирование фундамента крупнейшего в стране нефтегазового комплекса огромен»,–писали газеты.

Филимонов только на пять лет покинул родной Нефтеюганск, когда его назначили генеральным директором объединения «Урайнефтегаз».Но в 1982 году вернулся домой, и до ухода на пенсию руководил«Юганскнефтеспецстроем». Трест обеспечивал строительство кустовых оснований, промысловых дорог, линий электропередач, а также строил жилье и городскую инфраструктуру. Герой Социалистического труда, кавалер ордена ЛенинаА. Н. Филимонов ушел из жизни в 1999 году. Вэтом году первопроходцу исполнилось бы 90 лет.Он был старше Нефтеюганска,где и был похоронен, ровно на сорок лет.

Источник