Барьерист Сергей Шубенков: «Для кого-то мы предатели»

«Серебро» дороже «золота»… Это штамп, от которого всегда хочется уйти. Но ведь это именно про Сергея Шубенкова, которого год назад лишили Игр бразильской Олимпиады — в неплохой, кстати, компании лишили, но это боль, которая пройдет нескоро. Сейчас Сергей зарабатывает очки.— После чемпионата мира вы вернулись в Барнаул. Долго ли продлится отдых? Встретили как героя?
— Отдых длится примерно неделю, потом опять этапы Бриллиантовой лиги, на них награждения нет. А что касается героя? Для кого-то — да, я стал героем, а для кого-то антигероем. Это такая тема. Для кого-то мы предатели.
— Поясните…
— Иные люди считают, что выступление не под флагом своей страны — это ужас-ужас, и вообще не надо так делать. Мы и пытаемся объяснить, что вариантов на сегодняшний день нет, а принципиально сидеть дома, не тренироваться — назло всем, нам не подойдет. Ничего не делать, поймите, всегда проще. Гораздо сложнее поехать и «порвать» соперников, доказав, что у нас тут не сплошь и рядом допинг, а нормальные спортсмены, которые своими силами зарабатывают очки, медали.
— А ближайшая родня поддержала?
— К нашей ситуации в легкой атлетике относится безразлично непонятная категория людей, а при этом семья есть семья. Вот сейчас я получил серебряную медаль чемпионата мира, который стал для меня очень важным. Полная коллекция есть: «бронза» в Москве и «золото» Пекина. Но после такого гигантского перерыва награда была нужна не просто чтобы на стену медаль повесить: это, я считаю, большой прорыв. Да, конечно, мы хотели бы повторить золотой успех, но три медали чемпионата мира подряд говорят о том, что мы работаем с тренером правильно. Он нашел ко мне подход и дает стабильность.
— Хорошо, когда-нибудь все плохое забудется, а медаль-то что несет на себе?
— Там написано, что она выдана Сергею Шубенкову за 110 с барьерами. Национальности там не указывают.
— Как награждают нейтрального, простите, спортсмена?
— Да, в общем-то, и хорошо, что мне пришлось послушать гимн Ямайки в честь победы Маклауда. Но. Это очень важно. Никаких государственных символов демонстрировать было нельзя, чего-то исполнять, но «хардкоровые» журналисты тем не менее предложили выйти в шапке-ушанке и с балалайкой. Но это уже совсем крайность. И я теперь, уже по возвращении, наконец, понял, почему эти ритуалы казались мне странными. Был момент, когда все во флаги обернулись. Первый ты или третий — всегда так было. Мне не хватило именно этого!
— Вы остались довольны финальным забегом?
— На самом деле результат неплохой. Но это чемпионат мира. Другая история. Тяжелый трехкруговой турнир, и тут сказались и нервотрепка, и другие мелочи. В общем, секунды все из этих мелочей и сложились. Вообще, довольны с тренером, но это далеко не все. На этапы «Бриллиантовой лиги» я еду с двумя целями: денег заработать и результат показать. Потому что мои цифры сегодня это не то. Вообще, на чемпионате мира мало кто был близок к идеалу. Это сложный многоэтапный турнир. Я знаю этот стадион: в 2012 году на Играх Олимпиады выходил на старт. Но тогда был молодой и неопытный. Перенервничал, перегорел, что называется. С теми Играми у меня не сложилось.
— Олимпийский стадион в Стратфорде для вас лично изменился?
— Я не знаю, что там проходит помимо атлетики, но «Бриллиантовая лига» там организуется ежегодно. В принципе атмосфера осталась той же, хотя арену переделали. И поменяли дорожку. А атмосфера крупного турнира это, конечно, не передаваемое чувство. Я говорю про Олимпиады и чемпионаты мира.
— Но вы нейтральный атлет. И тренер у вас автоматически тоже в таком статусе. На какие жертвы приходится идти?
— Все ограничения, которые прописала ИААФ (Международная федерация легкой атлетики. — Ред.), касаются награждения, зоны разминки и тому подобного. Дома я могу что угодно делать, в чем угодно бежать и совершать прыжки. Кстати, надо признать, мы не были сейчас в Лондоне изгоями. Нас возили на тех же автобусах, так же, как и всех, кормили. Единственный нюанс — форму нужно было выбирать отдельно. Как тренировочную, так и боевую. Но главное, со стороны англичан отношение было добрым, радушным. Белых ворон из нас не сделали.
— Ведь не секрет, что мир ваш тесен, все друг друга знают. Жмут руку, желают удачи. Так в чем дело? В атлетической России видят грозного врага, которого надо задушить в зачатке? Или чемпионат мира-2013 сказался?
— Конечно, политическая составляющая есть. Без нее мы существуем абсолютно нормально. Единственные люди, кто готовы скандалы нагнетать, так это масс-медиа. Все вопросы, которые задавали мне, не касались тренировок, планов на будущее. Спортивная составляющая это второстепенная вещь. Главное — другое: «Как вы себя чувствуете?», «Как у вас в России с допингом?», «Надо ли было сейчас выступать?» и тому подобное. Насколько это этично, пусть решают сами.
— Да не они такие, жизнь такая...
— Да я ничего не знаю насчет поставленных им задач. В конспирологию тоже лезть не хочу. Продукт продается, понятно. И они это делают. Бывало, что мои слова подводили под определенный контекст — и все. Мы ефрейторы информационной войны, и с этим нужно жить. Есть приемы более-менее безобидные, когда мне дают высказаться на радио (минут пять), а потом говорят: «Спасибо, до свидания» и 30 минут (!) обсуждают, как я был не прав. Это еще безобидная ситуация. А есть варианты, когда мои слова ставят в нужный им контекст, причем занят этим не журналист, который со мной общался, а вообще другой! Цитату взял — и не придерешься.
— Про допинг, я правильно понимаю?
— Там была однажды конкретная тема про исключительные случаи, в которых можно спортсмену дать лекарство из списка запрещенных. Это перевернули так, что мы все представляем собой исключения.
— Сергей, а может быть, чтобы убрать все эти «подставы», не давать исключений больным спортсменам? Ну больной — сиди дома. Это не мое личное мнение, просто распространенное очень.
— Философский вопрос. Я задумывался над ним. Но если это нельзя, это нельзя, то с банальным насморком ты на старт не выйдешь? Наверное, это не совсем правильно. Но по американским меркам лекарства, которыми в России лечатся, это просто конфетки.

***
— У вас юридическое образование. Год назад не жалели, что вот практики не хватает, а то бы горы свернули? Я про Олимпиаду в Рио.
— А ведь правда вопрос встал ребром. Где все наши спортивные юристы? Есть ли они вообще? А потому, что спроса на них не было до того прекрасного момента, пока они не понадобились. Но было уже поздно. У нас же капитализм. Все рынок определяет. Нет, мне мое образование все-таки помогло понять некоторые вещи раньше, чем это стало очевидно всем. Но пока я бегать хочу и, если честно, не думал, в какую сферу уйду.
— Есть мнение, что год назад с поездкой в Рио на Игры опоздали не вы вашей большой группой, а ИААФ намеренно потянул время.
— История туманная. Вот смотрите. У тяжелой атлетики была своя история, и в итоге команда в полном составе приняла участие в чемпионате Европы весной. Значит, разобрались. У нас же, легкоатлетов, когда писали письма с просьбой о допуске на Игры (еще Исинбаевой и Кучиной), ситуация складывалась так. Нам говорилось, что в 2015 году все не так с допинг-контролем. Но вот в том самом году ко мне ездили забирать пробы международные компании по заказу самой ИААФ. Проб примерно 6 в год. Я спокойно соревнуюсь, выигрываю чемпионат мира в Пекине, сборная едет в полном составе. Через год та же компания 10 раз берет у меня пробы, но соревноваться, как вы знаете, мне нельзя. В этом году уже 11 проб, и мне можно соревноваться, но без российской символики. Круто, да? В прошлом году нашим пробам верить было нельзя, в этом можно. В прошлом году нужно было 2 года жить за рубежом (как Дарья Клишина), где «совсем нет допинга», а в этом году можно уже проживать в России. Я к тому, что ИААФ может допустить нашу сборную в любой момент, а может не допустить никогда.
— Нужно для начала вновь включить в свои ряды нашу федерацию — ВФЛА...
— И это можно спокойно сделать. Все для этого готово и созрело.
— Как вам удалось поддерживать форму целый год, когда многим хотелось все бросить?
— Да нормально, только вот с мотивацией тяжеловато было. Но я пытался найти позитив, получить удовольствие. Хотя все равно я даже близко своих секунд не показал. Но в этом году 13.01 по сезону — вот вам разница в эмоциях спорта. Нужно на международной арене соревноваться с парнями, а не с секундомером. Сейчас у нас традиционно сильны американцы, Ямайка начала покорять барьеры. Венгр, тот, что с «бронзой» очень хорош. Но я знаю, что ямаец Маклауд уже в отпуск ушел: он не хочет, чтобы я ему «гол престижа» забивал. Он так в соцсети написал.
— Вы наблюдали ситуацию с Усэйном Болтом? Он перетянул с окончанием карьеры?
— Я так понял, что он еще в прошлом году хотел заканчивать, но его президент ИААФ Себастьян Коэ попросил еще годик продержаться. Конечно, он легенда, король, лицо легкой атлетики в течение долгих лет и еще таким на какое-то время останется. Но, увы, все проходит.
— Вы-то не собираетесь отдохнуть подольше?
— Сезон идет неплохо. Зачем? Еще несколько этапов «Бриллиантовой лиги». А пока всего понемногу.
— Чем заняты дома?
— Открою маленький секрет: самый лучший способ релакса у спортсменов это сон. Режим не режим, но у легкоатлетов свободного времени в течение дня достаточно. Но бывает так, что ничего не охота. Хотя сейчас не так, я приехал, чтобы с женой, с родителями время провести, с котейкой моим. Ну и с друзьями, конечно, повидаться надо.