Америка и Британия потерпели самое тяжелое поражение на мировой арене в год Covid-19

В мерах строгой изоляции нет необходимости, если 95 процентов населения носят защитные маски, говорит глава европейского бюро Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) доктор Ханс Клюге. Это приятная новость, вот только очень жаль, что ВОЗ не сказала об этом в марте, когда пандемия нового коронавируса охватила всю Европу и весь мир.

Между тем, предупреждения о необходимости масок звучали в то время, но они исходили от источника, который европейские и американские лидеры отвергли как политически неприемлемый. В то время как Великобритания и другие европейские государства вводили жесткий карантин, генерального директора Китайского центра по контролю и профилактике заболеваний, главного органа общественного здравоохранения Китая, доктора Джорджа Гао спросили в интервью о том, какие, на его взгляд, ошибки совершают другие страны, пытаясь взять под контроль эпидемию. Эксперт прямо ответил, что «большая ошибка в США и Европе заключается в том, что люди не носят масок».

Его мнение следовало принять всерьез, поскольку Китай, несмотря на угнетение уйгуров и подрыв демократии в Гонконге, наряду с другими восточно-азиатскими странами успешно справлялся с эпидемией коронавируса. Однако, вместо того, чтобы воспользоваться этим бесценным опытом, Америка и Европа, в духе новой холодной войны, игнорировали, а также подвергали сомнению или осмеянию любые позитивные новости, исходящие оттуда. В западных СМИ постоянно подчеркивалось, что Китай с самого начала скрывал эпидемию, а любые его успехи в сдерживании заболевания просто оставались без внимания. Когда говорилось о возвращении Китая к нормальной жизни, это приписывали автократическому правлению, которое не может служить примером для подражания в других странах.

А ведь по сути дела китайские успехи были достигнуты благодаря, прежде всего, старым и давно испытанным мерам общественного здравоохранения, таким как массовое тестирование и контроль, а также запрет на перемещение, которые проводились с большой энергичностью и сопровождались мобилизацией огромных ресурсов.

Нежелание извлекать уроки из успешной кампании против пандемии коронавируса на том основании, что она была проведена политическим соперником, оказалось саморазрушительным для Европы и Соединенных Штатов, но их реакцию нельзя назвать неожиданной. До пандемии мы уже жили в деглобализирующемся мире, где отдельные национальные государства «толкались локтями», чтобы усилить свое влияние. Международные институты и коалиции, такие как ВОЗ, ВТО, ЕС и НАТО стремительно утрачивали свое влияние. Эпидемия лишь пролила свет на тот факт, что возрождающийся национализм является духом новой эпохи, от Америки до Филиппин и от Китая до Бразилии.

Доминирование этой тенденции стало очевидным после 2016 года. Этот год стал решающим, поскольку Великобритания проголосовала за выход из Европейского Союза, Соединенные Штаты выбрали Трампа, а Турция окончательно превратилась в автократию после неудавшегося военного переворота.

Поэтому вспышка Covid-19 лишь дала истории мощный толчок в том направлении, в котором она уже двигалась. Если бы такая глобальная угроза, как смертоносный вирус, не знающий границ, возникла десятью годами ранее, она вероятно натолкнулась бы на глобальную реакцию под эгидой Соединенных Штатов. Но после того, как коронавирус был обнаружен в китайском городе Ухань в конце 2019 года, произошло совершенно обратное, и это ускорило деглобализацию, причем не только из-за ксенофобских разглагольствований Трампа или мини-Трампов, появившихся во многих странах по всему миру.

Надо сказать, что «здоровый национализм» стал политической нормой не только в автократиях и странах с популистскими националистическими режимами. В исследовании, озаглавленном «Геополитика в Европе во времена Covid-19», автором которого является Марк Леонард из Европейского совета по международным отношениям, отмечается, что вызванный эпидемией шок спровоцировал такую же реакцию национальных государств внутри Европейского Союза, как и за его пределами. «Было очевидно, что ни одна из великих держав не стремилась к созданию многосторонней системы для поиска ответа (на угрозу эпидемии). По мере того, как росло число смертельных случаев, каждая страна действовала так, будто она существует сама по себе, закрывая границы, накапливая на складах медицинское оборудование и вводя экспортный контроль», – пишет Леонард. Это противодействие глобализации, как в политической, так и в коммерческой сфере, продолжается, затрагивая все – от трансграничной миграции, международных поездок и туризма, до глобальных цепочек поставок и распространения вакцин.

Еще одним импульсом, который придала истории пандемия, является сдвиг центра арены мировой политики из Европы в Азию. Евросоюз как политическая структура явно буксует, вновь демонстрируя слабость, которую он проявил во время мирового финансового кризиса 2008 года и миграционного кризиса, вызванного войнами на Ближнем Востоке. Это в глазах самоизолировавшейся Британии, когда она ведет переговоры об условиях выхода из ЕС, Брюссель может казаться гигантом, но на мировой арене сам Евросоюз становится все более маргинальным субъектом.

Можно ли на этом этапе более или менее точно назвать победителей и проигравших в год Covid-19? Америка и Британия потерпели самое жестокое поражение: Трамп и Джонсон были демагогами, сеющими распри, и до того, как эпидемия поразила их страны, но когда это произошло, стала очевидна вся неадекватность их правительств и их личная неспособность справиться с реальным кризисом. Это чувство хронического разрушения усугубляется в Соединенных Штатах необоснованными претензиями Трампа на победу в выборах, создавая токсичное предвкушение навсегда расколотой и дестабилизированной Америки.

Что касается Британии, ее будущее после пандемии и «Брекзита» выглядит еще более мрачным по сравнению с Америкой. Последняя все же является сверхдержавой, которая может совершать грубые ошибки, которых Британия, как более мелкий игрок, не в состоянии себе позволить.

Окончательный выход Британии из Европейского Союза с самого начала представлялся сложным процессом, но коронавирус означает, что страна вступает на особенно опасный политический ландшафт. «Брекзит» сам по себе не так уж необычен: многие страны стремятся к самоопределению под влиянием мечты о возвращении контроля над своим будущим, но Британия традиционно полагалась в вопросах войны и мира на международные альянсы. Она оказалась в одиночестве против Наполеона и Гитлера только потому, что союзники были разбиты, и у нее не было другого выбора.

Вероятнее всего, Британия попытается заново склеить свои отношения с США и Европой, взяв на себя роль отважного копьеносца в холодной войне, которую оба союзника ведут против России и Китая. Этим объясняется увеличение оборонного бюджета правительства Джонсона до 16 миллиардов фунтов стерлингов в течение ближайших четырех лет, несмотря на катастрофический ущерб, нанесенный британской экономике эпидемией. Подобные жесты и, в некоторой степени, инфляция угроз, могут укрепить альянсы, но едва ли это можно назвать оригинальной стратегией: Тони Блэр уже пытался применить схожую тактику, присоединившись к военным кампаниям США в Ираке и Афганистане, и последствия этого шага были крайне разрушительными для Британии.

Сегодня страна переживает один из самых серьезных кризисов в своей истории, находясь под властью наименее серьезного руководства, которое она когда-либо знала. Сторонники «Брекзита» оказались в большей опасности, чем сам «Брекзит». Каждая неделя приносит все новые доказательства их промахов, теневых сделок и неспособности осознать опасности деглобализирующегося мира, в котором Британия будет всего лишь мелкой рыбешкой, пытающейся отыскать путь в политических океанах.

Источник