Афганистан занимает центральное место в новой «Большой игре»

Афганистан, давно заслуживший репутацию «кладбища империй», по-прежнему остается источником геополитических и исторических поворотов. На прошлой неделе в Москве была написана еще одна глава этой эпической истории: Россия взяла на себя обязательство использовать все доступные дипломатические силы и средства, чтобы стимулировать мирный процесс в этой истерзанной войной стране.

Министр иностранных дел России Сергей Лавров, окруженный представителями (неофициальными) афганского правительства и их соперниками из движения Талибан, говорил о «совместной работе с региональными партнерами и друзьями из Афганистана, которые собрались за этим столом. «Я рассчитываю на то, что вы проведете серьезную и конструктивную беседу, которая оправдает надежды афганского народа», – сказал он.

Подпись к изображению: Российский министр иностранных дел Сергей Лавров во время второго раунда переговоров об урегулировании в Афганистане, Москва, 9 ноября 2018 года

Еще в восьмидесятые годы Советский Союз начал злополучную войну в этой стране, закончившуюся полным фиаско. Тридцать лет спустя, Россия играет ведущую роль посредника в этой «Большой игре» в версии XXI века.

Состав участников переговоров в Москве был весьма разнообразным.

В них приняли участие четыре члена Высшего совета мира, который отвечает за попытки диалога с талибами. Впрочем, Министерство иностранных дел Афганистана предприняло все возможные усилия, чтобы подчеркнуть, что совет не представляет афганское правительство.

Официальный Кабул и бывшие члены Северного альянса, которые в настоящее время образуют своего рода «защитный» круг вокруг президента Ашрафа Гани, фактически отказываются от какого-либо диалога с талибами, которые были их смертельными врагами до 2001 года.

Талибы в свою очередь направили в Москву делегацию из пяти человек, хотя их официальный представитель Забиулла Муджахид был непреклонен, заявляя, что «никаких переговоров» с Кабулом не будет, а речь должна идти только «о поиске мирного решения афганской проблемы».

Дипломаты в Пакистане подтверждают, что движение Талибан будет вести переговоры по существенным вопросам только после того, когда будет заключено соглашение с Соединенными Штатами о графике полного и окончательного вывода войск из Афганистана.

Пресс-секретарь российского МИД Мария Захарова подчеркнула, что это был первый случай, когда делегация талибов приняла участие в международной встрече высокого уровня. И тот факт, что Талибан все еще классифицируется Москвой как террористическая организация, делает это событие еще более из ряда вон выходящим.

Москва пригласила на конференцию по афганскому урегулированию Китай, Пакистан, Индию, Иран, пять центрально-азиатских «станов» и Соединенные Штаты. Вашингтон направил лишь одного дипломата из американского посольства в Москве в качестве наблюдателя. Новый специальный посланник США по вопросам мирного урегулировании в Афганистане Залмай Халилзад, широко известный в недавнем прошлом, как «афганец Буша», не сумел добиться значительного прогресса в результате своих встреч с талибами в Катаре на протяжении нескольких последних месяцев.

Индия, не особенно заинтересованная в участии Пакистана в афганском мирном процессе, послала своего представителя «на неофициальном уровне», за что и получила выговор от Лаврова, что-то вроде «вместо того, чтобы стонать и жаловаться, лучше действовать конструктивно».

И все же, это было лишь начало. Можно не сомневаться, что продолжение следует, хотя конкретная дата пока не назначена.

После американской кампании бомбовых ударов и вторжения семнадцать лет назад в Афганистан, который тогда контролировали талибы, мир в стране так ни разу и не наступил. Талибан по-прежнему имеет большое влияние в стране и, в сущности, находится сейчас на подъеме.

Дипломаты в Исламабаде подтверждают, что власть официального Кабула распространяется, вероятно, примерно на 60 процентов населения. Но при этом ключевым фактом является то, что лишь 55 процентов из 407 районов Афганистана, а возможно, даже меньше, находится под контролем Кабула. Талибы наращивают свое присутствие на северо-востоке, юго-западе и юго-востоке страны.

Генерал Остин Скотт Миллер, новый руководитель войск НАТО в Афганистане, который ранее возглавлял Объединенное командование сил специальных операций США, долго не мог признать очевидный факт: «Ситуация не имеет военного решения. Требуется политическое урегулирование», – сказал он недавно.

Самая грозная военная машина на планете оказалась попросту не в состоянии одержать победу в этой войне. Тем не менее, после того как не менее 100 тысяч военнослужащих США и НАТО, вместе с 250 тысячами афганских военных и полицейских, прошедших обучение у американских инструкторов, не сумели на протяжении многих лет отвоевать у талибов целые провинции Афганистана, Вашингтон, похоже, решил обвинить в этом военном провале Исламабад.

Соединенные Штаты утверждают, что тайная «поддержка» талибов со стороны Пакистана обострила ситуацию и дестабилизировала правительство в Кабуле.

Неудивительно, что посланник президента России по афганскому урегулированию Замир Кабулов нанес удар, что называется, в самое уязвимое место. «Запад проиграл войну в Афганистане… присутствие войск США и стран Организации североатлантического договора (НАТО) не только не помогло решить проблему, но и усугубило ее».

Лавров, в свою очередь, выразил большую озабоченность в связи с экспансией группировки ДАИШ, которая в этом регионе представлена афганской «Вилаят Хорасан». Он вполне обоснованно предупредил, что «иностранные спонсоры» позволяют афганскому филиалу ДАИШ превратить страну в плацдарм для экспансии террористической организации в странах Центральной Азии. Пекин выразил согласие с этим мнением Москвы.

Ни для кого из крупных игроков не секрет, что Вашингтон вряд ли откажется от своей привилегированной базы в Афганистане, на пересечении Центральной и Южной Азии. Для этого имеется целый ряд причин, и прежде всего потому, что она позволяет вести наблюдение за действиями источников «стратегических угроз», таких как Россия и Китай.

Параллельно, Америка будет продолжать свою пропаганду под лозунгом «Пакистан ведет двойную игру», даже после того как Исламабад показал во всех подробностях, как пакистанским талибам предлагали безопасное убежище в восточном Афганистане агенты индийской разведки RAW.

Впрочем, это не отменяет того факта, что у Исламабада на самом деле имеется серьезная проблема с Афганистаном. Военная доктрина гласит, что Пакистан не может контролировать геополитическую шахматную доску и распространять свое влияние за рубежом как равный соперник Индии, не захватив контроль над афганской «стратегической глубиной».

Следует учитывать также абсолютно неразрешимую проблему «линии Дюрана», границы, установленной в 1833 году для разделения Афганистана и Британской Индии. Спустя сто лет Исламабад отверг призыв Кабула пересмотреть линию Дюрана в соответствии с одним из положений первоначального текста договора. Для Исламабада линия Дюрана навсегда останется международно признанной границей.

К середине девяностых годов власти Исламабада решили, что поддерживая талибов, они добьются раньше или позже признания линии Дюрана, а также существенно ослабят импульс пуштунского национализма и призывы к созданию независимого «Пуштунистана».

Исламабад на протяжении многих лет постоянно продвигал эту идею. Однако, история перевернула все вверх дном. Фактически, пакистанские пуштуны оказались заражены радикальным национализмом в сочетании с исламским фундаментализмом, в духе идей движения Деобанди.

Однако, вероятно, не пуштуны будут главными игроками в завершении нынешней драмы на Гиндукуше. Вполне вероятно, что это будет Китай.

Самое большое значение для Китая имеет тот факт, что Афганистан является частью Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК). Именно так заявил на прошлой неделе китайский посланник Яо Цзын на церемонии открытия 4-го трехстороннего диалога между Китаем, Пакистаном и Афганистаном.

«Кабул может сыграть роль моста, через который пройдут линии коммуникаций между регионами Восточной, Южной и Центральной Азии», – сказал Цынь.

Пакистанский сенатор Мушахид Хуссейн Сайед заявил: «Великая Южная Азия» превратилась в геоэкономическую концепцию, основанную на экономике и энергетике, автомобильных и железных дорогах, а также портах и трубопроводах, а Пакистан является важнейшим распределительным центром в рамках Китайско-пакистанского экономического коридора».

С точки зрения Пекина, КПЭК может реализовать свой колоссальный потенциал только в том случае, если отношения между Пакистаном и Индией будут нормализованы. И путь к этому урегулированию пролегает через Афганистан. Китай уже много лет пытается призвать стороны к диалогу. Агенты китайских разведывательных служб встречались с талибами в самых разных местах, от Синьцзяна до Карачи и от Пешавара до Дохи.

У Китая на руках отличные карты. Пекин – единственный игрок, способный как-то ладить со всеми другими основными «действующими лицами»: Кабулом, Талибаном, бывшим Северным альянсом. Ираном, Россией, Соединенными штатами, Европейским Союзом, Саудовской Аравией. Турцией, и, наконец, «испытанными братьями», Пакистаном.

Единственную проблему представляет собой Индия. Но теперь, после ее вступления в Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС), все они оказались за одним переговорным столом, где Иран и Афганистан являются наблюдателями. Всем известно, что «китайский мир» в Афганистане означает тонны инвестиций, транспортные коммуникации и торговую интеграцию. Что же здесь может не понравиться?

В этом и заключается конечная цель московских мирных переговоров. Это часть согласованной единой стратегии ШОС, которая обсуждается уже не один год. Длинная и извилистая дорога только началась. В мирный процесс, поддерживаемый Россией и Китаем, вовлечено движение Талибан.

Стабильный Афганистан. Исламабад в качестве гаранта этой стабильности. Решение для всей Азии. Западные интервенты не приветствуются.

Источник