Сланцевая революция теряет свою геополитическую силу

Наш мир, каким мы его знаем, не может существовать без нефти. Этот энергоресурс обеспечивает нашу экономику, ускоряет промышленную революцию и, в частности, позволяет нам путешествовать по всему миру за считанные часы, а не месяцы или годы, как было когда-то. Нефть сделала мир меньше, но открыла больше возможностей. Она изменила наши отношения с Землей, непоправимо повлияла на климат планеты и на хрупкие экосистемы. Кроме того, она способствовала формированию сложной сети соотношений сил и геополитики — от развязывания тотальных войн до создания стратегических альянсов, которые работают как на виду общественности, так и за кулисами, формируя страны и выстраивая нашу жизнь.

«В современную эпоху ни один другой сырьевой товар не играл такой решающей роли в создании условий для политических и экономических катаклизмов, и есть все основания полагать, что это будет продолжаться», — говорится в исследовании Института Брукингса. Пожалуй, ни один другой регион в мире не был так основательно трансформирован благодаря нефти, как Ближний Восток, богатый нефтяными месторождениями, которые поставили регион в центр международной арены и направили в его экономику огромные денежные потоки, одновременно делая из него мишень. В 1970-е годы угроза острой нехватки нефти дала еще больше власти в руки тех рынков, где было достаточно свободных производственных мощностей – и почти все из них находились на Ближнем Востоке.

«Важной составляющей мирового нефтяного рынка являются «резервные мощности». Это производственные мощности, то есть нефтяные скважины, которые на самом деле не эксплуатируются, но могут быть быстро введены в строй, если цены резко возрастут или если где-нибудь начнутся перебои с поставками. Сегодня большая часть мировых резервных мощностей находится в Саудовской Аравии, а часть — в Объединенных Арабских Эмиратах и ​​Кувейте», — написал на этой неделе вице-председатель IHS Markit Дэниэл Ергин в своей статье для Dallas Morning News.

Укрепление позиций Ближнего Востока на нефтяных рынках и зловещая угроза нехватки нефти определяли приоритеты внешнеполитической стратегии Соединенных Штатов на протяжении десятилетий. А потом началась сланцевая революция. Резкий рост добычи сланцевой нефти и газа в Соединенных Штатах не только позволил им укрепить свою собственную энергетическую безопасность и стать менее зависимыми от импорта черного золота, но и изменил геополитический курс всего мира, и особенно Ближнего Востока, где на основе собственной энергетической самодостаточности и экспорта нефти появилась целая империя.

В своей статье под названием «Как сланцевая революция перекроила глобальную политическую карту» Ергин показывает, как взрывной рост сланцевого рынка в США выбил власть из рук ОПЕК и передал ее «большой тройке»: США, России и Саудовской Аравии. Этот аргумент проиллюстрирован двумя примерами: ролью Соединенных Штатов в ядерной сделке с Ираном и ослаблением давления России на Европу в поставках газа. В первом случае Соединенные Штаты смогли заполнить пробелы в поставках энергоресурсов после вывода иранской нефти с мировых рынков в результате введения анти-иранских санкций, что дало им возможность заполучить гораздо больше политических рычагов влияния в глобальном масштабе. Во втором случае Россия на протяжении десятилетий была основным поставщиком природного газа в Европу, что давало ей огромные переговорные преимущества, которые были ослаблены потоком дешевого природного газа из-за Атлантики.

Но теперь возникает вопрос ценой в миллиарды долларов: сколь еще долго сланцевая революция позволит США оставаться у руля глобальных энергетических сделок и геополитики в целом? Можно смело утверждать, что эта эпоха уже закончилась. Сланцевая революция объявлялась ​​завершившейся много раз, поскольку добыча в США за последние годы неуклонно снижалась и практически остановилась из-за пандемии COVID-19, которая привела к тому, что в апреле эталонная котировка нефти West Texas Intermediate опустилась до отметки 40 долларов ниже нуля за баррель.

И вот теперь в городе новый шериф. Сейчас, когда пик добычи нефти не за горами, мир наконец-то стремглав устремился к чистой энергетике, к переходу на которую эксперты призывали десятилетиями. В Европе Большая Нефть уже переходит в Большую Энергетику, и этот процесс, направленный на диверсификацию портфелей крупных нефтяных компаний, чтобы снизить зависимость от ископаемого топлива, идет бешеными темпами. Такие далекие страны, как Австралия, Чили и Китай, поставили перед собой весьма амбициозные цели по уходу от углеродной генерации электроэнергии и имеют очень неплохие шансы добиться этого благодаря сочетанию водорода (в случае Австралии), возобновляемых источников энергии и ядерной энергетики (в случае Китая), и появлению энергетических сообществ в Чили. Даже страны, не имеющие масштабных планов декарбонизации, разрабатывают пакеты стимулирующих мер для «зеленой» энергетики с целью восстановления своих экономик после коронавирусной пандемии, и никто не хочет оказаться отстающим в новом дивном постнефтяном мире.

Источник