Почему в Башкирии старики становятся «невидимками»

— Мой сын — выродок, — будничным голосом продекларировала почтенная матрона, которая на днях не поленилась приехать в нашу редакцию из города Октябрьского. Хорошо одета, движения, несмотря на 80-летний возраст, спорые...

— А кто Ваш сын? — спросила я, ожидая услышать историю о запойном персонаже, отнимающем у матери пенсию и распускающем руки. И остолбенела, услышав известную фамилию руководителя предприятия. Знакома с ним не один десяток лет. Он — человек порядочный, умный и совестливый. Поэтому заподозрила, что женщина, мягко говоря, преувеличивает или же явно не в себе.

Но человек пришёл, значит, надо дать ему выговориться. Задавая наводящие вопросы, выяснила, что сыновний грех состоит в том, что он всё время занят на работе. И не может удовлетворить потребность матери в долгих ежедневных разговорах и общении.

А говорить бабушке хотелось много. Рассказывать о былом, сетовать на высокие цены и коммуналку, на разгул преступности, невоспитанную молодёжь. В течение часа я слушала непрерывный монолог на эти темы. Причём моего деятельного участия в нём не требовалось. Достаточно было время от времени кивать, улыбаться, складывать брови домиком. Нельзя сказать, что такое поведение с моей стороны было притворством: искренне сочувствую старшему поколению, пережившему многие напасти.

А ещё — его неизбывному чувству одиночества. Ведь именно оно нередко толкает сегодня пожилых людей к походам по инстанциям, склокам в общественных местах, способствует их вовлечению в мошеннические финансовые пирамиды. И в подавляющем большинстве случаев это не забытые детьми старики. Потомки стараются поддерживать их финансово. Но пожилым не деньги нужны. Им необходимы внимательные глаза детей, 100-процентная вовлечённость в их жизнь. А этого работающая «молодёжь» дать не может: надо растить своих детей, бороться за выживание на рынке труда. На выслушивание длинных монологов с ворчанием и поучениями времени и желания нет. Тем более что транслируемый стариками опыт в основном бесполезен для работающих граждан и их детей. Дело не только в стремительно меняющихся технологиях и рыночных отношениях. Но и в том, что постулат стариков «жизнь — это страдание, радость — грех», который они пронесли через всю свою молодость, сегодня их детей не прельщает. А пожилые возмущаются.

— В смысле, ты не будешь терпеть мужа-алкаша? Я твоего отца всю жизнь терпела, хотя он пропивал зарплату и бил меня!

— Как это ты не будешь ссориться с женой, которая на меня волком смотрит? Да я на тебя здоровье положила и свекровь, которая измывалась надо мной, терпела!

— Почему это ты не будешь тратить отпуск на прополку грядок?! Денег много на магазинные фрукты?

Эти и множество других противоречий нередко создают непростой фон в отношениях между старшим и последующим поколением, которое из-за этого старается свести общение лишь к необходимой заботе. Особенно часто так бывает в семьях, где в молодости родители заботились только о физиологических потребностях детей. Ни о каких разговорах по душам или трепетном проявлении любви и радости речи не шло. Выросшие в такой атмосфере люди повторяют сценарий с постаревшими родителями. А те, в свою очередь, обиженные отсутствием душевного общения, жалуются на детей в различные инстанции, доверяют мошенникам семейные секреты и деньги.

Им можно лишь посочувствовать. Потому что в нашем социуме старикам, по большому счёту, заняться нечем. Да, есть сегодня клубы активного долголетия. К примеру, в Туймазах имеются сразу несколько объединений, где старшее поколение поёт, даже танцует, занимается спортом, пишет стихи и прозу. Они также являются активными участниками общественной жизни района и города. Только в основном участники таких групп — люди, всю жизнь бывшие на виду. Поэтому им несложно продолжать в том же духе. Но за кадром остаются обычные работяги, которые хотели бы общаться, быть нужными и важными. С ровесниками им не комфортно, так как те, чего греха таить, часто имеют такой же сложный и неуживчивый характер. А молодые, глядя на печальный опыт стариков, на их одинокие, брюзжащие будни, шарахаются от них. Стараются дистанцироваться, поскольку подспудно опасаются, что станут такими же «невидимками» для общества, воспринимаемыми окружающими в фоновом режиме, без признания ценности их опыта и прожитой жизни...

Источник